— Ну, практически, — заверил меня хозяин. — Робот — это просто кличка. А вот то, что он заметно умнее других собак и даже многих людей — чистая правда. Он-то и подсказал мне, что у мокрой девочки на бревне какие-то неприятности, и мы обязательно должны ей помочь.
В подтверждение слов Максима Николаевича Робот залаял, да так убедительно, словно ему и в самом деле не терпелось узнать все о «мокрой девочке на бревне» и ее неведомом горе.
— Робот спрашивает, что тебя так опечалило, — перевел Максим Николаевич, и я невольно рассмеялась его потрясающему владению собачьей речью.
Он тоже заулыбался и присел рядом со мной на бревно. Черный широкополый зонтик, точно шатер, укрыл нас от дождя. Робот прилег на песок в ожидании моей истории. Но я не спешила ее рассказывать. Впрочем, кое-чем я все-таки могла с ними поделиться.
— Папа подарил мне байдарку, но мама не разрешает на ней кататься в такую погоду. Какое-то уж очень дождливое лето в этом году. И волны выше обычного.
— Всему свое время, — философски изрек Максим Николаевич. — Уверен, твоя байдарка сослужит тебе хорошую службу, когда море успокоится. А оно непременно успокоится. Нужно только подождать.
Я покосилась на своего собеседника, чтобы удостовериться, что он ненароком не превратился в какого-нибудь древнего духа-предсказателя. Но рядом по-прежнему сидел немолодой и совершенно лысый хозяин лабрадора. Он скинул с босой ноги разношенную туфлю и зарыл худую, всю в голубых вздувшихся венах ступню в теплый мокрый песок. Судя по выражению лица, это принесло ему небывалое удовольствие. Выглядел он так, будто съел первую в жизни шоколадную конфету.
— У вас болят ноги? — спросила я. — У моей бабушки то же самое. Она носит специальные лечебные носки и делает ванночки из мяты. Говорит, снимает усталость.
— Морская вода и песок — вот мои лечебные носки. Мне их прописал мой личный врач, — Максим Николаевич подмигнул лабрадору. — Если бы он не любил так много гулять, я бы, наверное, и не подозревал, что мои ноги еще на что-то годятся.
— Да уж, ваш Робот очень хорошо разбирается в человеческих проблемах, — усмехнулась я и погладила лабрадора по шелковой голове.
— Мы вообще идеально подходим друг другу! Он лечит людей, а я — зверей.
— Так вы ветеринар?
— Угу, — с гордостью подтвердил Максим Николаевич. — Восемнадцать лет проработал в нашем зоопарке, а теперь у меня частная практика. Это мне жена посоветовала начать собственное дело.
— А почему она не выходит с вами на прогулки?
Конечно, единственное объяснение того, почему же я никогда не видела жену Максима Николаевича, дошло до меня уже после того, как я задала свой вопрос.