Дворец Воронцова позднее успешно выполнял роль учебного заведения для Пажеского корпуса (четыреста мальчиков, чьи отцы и деды получили звание генерал-лейтенанта) , а после революции для Пехотного училища имени Склянского — однако оно до сих пор несет на себе многие из характерных черт дворянского дома. Пожар в конце XVIII века разрушил большую часть внутреннего убранства дворца Строганова; из величественных украшений Растрелли сохранились только приемная и выходящий окнами на Мойку салон, с потолком, оформление которого приписывают Валериани. Сохранилась также галерея, поддерживаемая характерными для Растрелли кариатидами.
Наружные стены этих дворцов, как и всех прочих в Санкт-Петербурге, поначалу раскрашивались в один, два и более цвета — дворец Строганова, к примеру, в белый и ярко-оранжевый цвета, — однако значительную часть своей эффектности здания потеряли, когда власти предписали выкрасить их в официальный темно-красный цвет, который украл у Зимнего дворца его прозрачность и чистоту.
Растрелли считал цвет неотъемлемой частью любого архитектурного замысла и всякий раз давал точные указания относительно размещения двух или трех различных тонов. Хотя архитекторы последующих поколений не разделяли цветовых пристрастий Растрелли, в частности к его незабываемому желтому цвету Адмиралтейства, Петербург последующих времен должен быть немало благодарен Растрелли за свою непередаваемую атмосферу. Не следует забывать о полихромном элементе в петербургской архитектуре XVIII столетия. Поскольку здания приходилось сооружать из дерева, кирпича и гипса, то умело подобранные цвета — бирюзово-синий, изумрудный, фисташково-зеленый, оранжевый, желтый, розовый, белый, блестящий под лучами бронзовый, серебряный и золотистый, «который и при снеге, и при солнце пел восхищенную песню», — вынуждены были компенсировать отсутствие в распоряжении Растрелли мрамора и камня.
Есть некоторые сомнения относительно авторства дворца Шереметева, построенного, как и Аничков дворец, на берегу Фонтанки, только ниже и на противоположной стороне этого канала (в наши дни здесь размещается Астрономический институт). Но его пропорции, стиль выступающих вперед крыльев, широкий двор и общая характерная для елизаветинских времен наружность вынуждают некоторых авторитетных историков отнести это здание к работам Растрелли. Если это действительно так, то, скорее всего, дворец был построен примерно в то же время. Из сделанного при Анне Иоанновне плана города видно, что значительно раньше на этом месте стоял другой дворец. Его парки были одними из лучших в городе. Они тянулись на восток позади дворца на протяжении полумили, большей частью вдоль Литейного проспекта, параллельно Фонтанке. Эти парки назывались «Итальянскими садами».