С Джином Дебсом в день четвертого июля
— Что вам угодно, м-р Спаркс? — спросил официант в аптеке с фамильярностью, принятой между коренными жителями Терр-Ота (штат Индиана), и уважением, которого заслуживал этот преуспевающий политический деятель.
— Дай мне орехового мороженого, Джордж, — сказал юрист, живший за углом на Сикамор-стрит. Его настоящее имя было не Спаркс. На нем был новый серый костюм, украшенный маленьким американским флажком, значками первого и третьего Займов свободы и эмблемой Красного Креста.
— Настоящая праздничная погода, как и полагается четвертого июля, а, Джордж?
Из окна аптеки видна была необычайно оживленная Эйт-стрит. По ней шли семьи, направлявшиеся к центру города: мамы и папы в праздничных нарядах, с потными лицами, и детишки с флажками в руках. Тут же проезжали древние автомобили окрестных фермеров, украшенные флагами и битком набитые степенными парнями. Издали слабо доносились то треск пущенной наудачу шутихи, то еще слышные мелодии военного оркестра, играющего на параде. Горячий, удушливый ветер гнал изредка по улице клубы желтой пыли.
— Да, дни стоят жаркие, что надо, — ответил Джордж. — Мы собираемся скоро запирать лавку. Пойдем в город смотреть парад.
Он зачерпнул ложечку мороженого и возобновил прерванную болтовню.
— Говорят, в Кливленде арестовали Джина Дебса…
Все находившиеся в комнате прекратили разговор и подняли головы.
— Да, — произнес юрист удовлетворенно. — Да-а-а. Судя по тому, что пишут в газетах, мне кажется, что Джин хватил на этот раз через край. Думаю, что теперь его засадят.
В углу за столиком сидел старик с умным гладко выбритым лицом и седыми, расчесанными на стороны бакенбардами. На нем был белый крахмальный воротничок. При этих словах он поднял глаза.
— Вы думаете, что они посадят Джина в тюрьму? — спросил он с некоторой тревогой.
— Он должен наравне с другими понести наказание за то, что нарушил закон, — сказал назидательно Спаркс. — Тот, кто причиняет неприятности правительству, должен сам ожидать того же. Не такое сейчас время, чтобы болтать о социализме…
Джордж, приготовлявший молочную смесь, остановился.
— Вы знаете Хенка — полисмена? Ну так вот, он был здесь вчера вечером и сказал, что Джина Дебса следовало бы запереть двадцать пять лет назад.
В ответ послышался одобрительный ропот.