— Может быть, — наклонил голову Черчилль. — Если опустить эмоциональность вашей оценки состояния японской авиации, мои советники придерживаются того же мнения.
— Ну, так что вам мешает? Вам не нужно ничего особого делать. Просто не поднимайте уровень готовности флота. Танцы, пляж, гулянки — чем еще занимаются ваши моряки, когда наши воюют? Японская разведка все это фиксирует, и рано или поздно…
— Да, конечно. — Рузвельт не обиделся. — Гулянки, пляж… Но ведь, извините, не я передумал получать удар. Если верить вашему молодому другу, это Ямамото отказался от мысли нанести удар. Так?
— Так, — кивнул Орлов. — Но мы над этим сейчас работаем…
— Вы, простите, это кто? Ваш акцент…
— Да русский он, русский… — махнул рукой Черчилль, — хоть и утверждает, что к большевикам отношения не имеет. Сталин пообещал организовать контакт с Ямамото через свою разведывательную сеть.
— Это уже напоминает заговор… — пробормотал Рузвельт. — Интересно, если это станет достоянием гласности — президента США отправят на электрический стул?
— Но я же не плачу, предвкушая виселицу в Тауэре? — Черчилль затянулся сигарой. — Мы же все это делаем не ради себя… Мы отвечаем за наши империи.
Черчилль с вызовом посмотрел на президента, но тот снова промолчал. Империи так империи.
— Есть несколько моментов, на которые указали мои советники, — тихо сказал Рузвельт после паузы. — Да, японская авиация оценивается не очень высоко как в техническом плане, так и с точки зрения подготовки пилотов. Но… Если не ошибаюсь, ваши торпедоносцы, столь блестяще атаковавшие итальянские корабли в Таранто, также не новы. Тихоходные бипланы, полотняная обшивка… И тем не менее прекрасно справились с задачей. И они же обеспечили потопление «Бисмарка».
— Хорошо, ладно… — Черчилль сломал сигару в руке и отшвырнул обломки в сторону. — Но чем они будут топить ваши бесценные корабли? Их торпеды… да и любые торпеды, просто зароются в ил на дне бухты. Мелкая она в Перл-Харборе… Мелкая. Этого вам ваши советники не сказали?
— Сказали. Поэтому, кстати, и противоторпедными сетками наши линкоры не огорожены.
— Вот! — воскликнул Черчилль. — Тогда почему мы об этом говорим? Торпеды — исключены. Бомбы… То, что у японцев есть бронебойного, оставит на палубах ваших линкоров небольшие вмятины. И все! Слышите? Нечем японцам вас топить в бухте…
— И это правда. Хотя…
— Вы об авианосцах? — Черчилль достал новую сигару, сунул ее в рот, не зажигая. — Да, у ваших почти нет палубной брони, и японского хлама им будет достаточно. Уберите их из бухты. Отправьте куда-нибудь… Вам трудно придумать для них дело? Перевозить самолеты, как это делаем мы. И заодно вместе с ними отправьте подальше свои крейсера с тонкой шкурой. Старые оставьте, а новые — в сопровождение авианосцев. Не сразу, конечно… У вас еще есть море времени. Вы же читаете японские шифровки… Только не делайте многозначительного лица. Я ведь не скрываю, что мы, слава богу и полякам, раскололи «Энигму». Ну, дипломатическую переписку вы точно читаете. Как только станет понятно, что японцы сворачивают переговоры, — все, можно выводить авианосцы из базы. Не мне вас учить…