— Антон здесь. Он по стволам работает. Остальные разлетелись. Володя поехал на Трифонова, там яма. Наружка сигнал дала. Товар они сегодня получили. Гриша тоже куда-то умчался.
— Бери Антона, поехали.
— Понял. — Женя вышел из кабинета.
Милицейский «бобик» стоял у крыльца. Компания, гулявшая на той стороне площади, «У Димыча», подтрунивала над неказистой старенькой машиной. Штатный водитель УВД, сержант Будачеев, гордо не обращал на подначки внимания. При виде оперативников и Кати компания мгновенно заткнулась. Катя устроилась на переднем сиденье «бобика», Антон и Женя — на заднем.
— Броневик, блин, — ворчал раздраженно Антон. — Надо выпросить у начальства что-нибудь поприличнее. Над этой только собаки не ржут.
— А какую тебе надо? — басил с переднего сиденья Будачеев, запуская хриповатый двигатель. — Этот… «месредец», а?
— Да хоть «Ниву». Или «Волгу». Я уж на большее не надеюсь. Все равно Степаныч не расщедрится.
— Да ладно, чего ты завелся-то? Машина как машина, — успокаивал спорщиков Женя. — Зато на ней и по грязи, и по сугробам можно.
— На «Ниве» тоже можно по грязи, — не сдавался Лемехов. — Легко.
«Бобик» выкатился на Октябрьский проспект, проехал до поворота на улицу Волкова. То ли космонавта, то ли следователя.
— Хорошо заныкался Смольный, — бормотал Антон, проверяя оружие. — Макаровка — район промышленный, населенный. Общаги там. Народу до хрена. Его «просеивать» можно полгода — и ничего не найдешь.
— В районе общаг — да. А в остальном все с точностью до наоборот, — возразила Катя. — Все друг друга знают, как в деревне. Появится незнакомый человек — три квартала в курсе. Другое дело, знает ли местный участковый…
— Участковый… — покачал головой Лемехов. — Там болото, Кать. Местные отделения — другая страна. У них там, на Макаровке, свои порядки. Одна текстильная общага сколько сил отнимает. Сплошной криминал.
— Надо, кстати, в комендатуру сообщить, чтобы пост там выставили, — предложил Женя.
— Хорошая мысль, — согласился Лемехов, покосился на Катю, добавил: — Нет, мне-то теперь все равно, но нормальным пацанам от солдатни проходу не стало. Они же в войсках все голодные на это дело. Толпами вокруг общаги ходят. Ну и, понятно, драки постоянные, поножовщина.
За разговором они выехали на окраину и покатили по узеньким улочкам, застроенным одноэтажными домиками различной степени ветхости. Катя внимательно наблюдала за дорогой. Они проскочили небольшой райончик, известный под странным названием Лягушачий конец, и выкатились на Макаровку.
Внешне район не особенно отличался от других, разве что здесь было много кирпичных пятиэтажек. Лет двадцать назад планировалось снести халупы на Лягушачьем конце и застроить там все «хрущевками», в которые и переселить жителей квартала, а также семейные пары из числа рабочих текстильной фабрики. Воплощать план, согласно какой-то малопонятной начальственной логике, начали именно с Макаровки, да так ею и ограничились. Пятиэтажки заселили, и райончик слегка «поднялся». Тут было целых две школы, детский сад, несколько магазинов, и не только продуктовых, а еще и промтоварные, и поликлиника. Ничего удивительного, что «берлогу» Смольный выбрал именно здесь. Полублатная Макаровка была известна как «нейтралка». Чужих не били. «Кепочники» — небольшая, но бесстрашная и безжалостная команда с Макаровки — гасили конфликты в зародыше.