«Что? — изумился Клаус. — Старый брюзга едет с нами?! И похоже, он сам не свой…»
— Что, неужели все так плохо? — Он сам не заметил, что спросил это вслух.
— Нет, все еще хуже! — резко остановившись и повернувшись лицом к Клаусу, ответил Борнер. — Ты, Штойбнер, парень умный, так что тебе я, пожалуй, скажу. У соседей русские разнесли к чертям пекарей, да так, что от всей роты человек пятнадцать осталось. Соответственно, ребята сидят на сухарях. Получен приказ завезти им хоть немного хлеба. Но это не страшно, вам не впервой. Хуже другое. Во-первых, на замену нам прислали «убийц лошадей». — Услышав эту новость, Клаус поморщился — этим прозвищем все, сколь-нибудь связанные с транспортом, называли «стандартные армейские повозки модель номер 7». В отличие от старых, эти были сделаны не из дерева, а из металла и, нагруженные, весили почти три тонны. И если на дорогах Европы пара лошадей тянула их относительно легко, то здесь, в России, несчастные животные выбивались из сил уже через десяток километров. Клаус лично не помнил ни одного случая, когда паре лошадей удалось вывезти эту махину на сколько-нибудь стоящую горку без помощи людей. И хорошо, если толкали вчетвером, а то иногда требовалось участие сразу шестерых.
— Во-вторых, по приказу начальника тыла армии, никаких пленных Иванов с собой брать вам будет нельзя. И в-третьих, — фельдфебель зло сплюнул, — из сопровождения у вас будет только отделение шлюмпфов[27] под командованием унтера-дебила. Я их видел, так что поверь, знаю, о чем говорю. А потому забивай все патроны, сколько сможешь, и держи нос по ветру, Клаус! — Выплеснув накопившееся, штабс-фельдфебель отвернулся и, по привычке печатая шаг, зашагал к главной площади русской деревни.
Деревня Загатье, Кличевский район Могилевской области, БССР.
20 августа 1941 года. 14:02.
«Две минуты как сменился с поста начальника караула, а делать, по большому счету, нечего. В принципе, работы полно, но только не для меня — однорукого! Спать? Да вроде не хочется… Может, по окрестностям погулять? Глядишь, чего в голову и придет…» — рассуждая в таком духе, я вышел из здания школы на улицу.
— Лешка, ты не занят, часом? — Зельц, устроившись на лавке в тенечке, листал какие-то, казенного вида, бумажки.
Судя по тому, как «наш ментеныш» оживился, канцелярщина его не слишком увлекала.
— Не хочешь до сельсовета прошвырнуться? Или на станцию сходить? — Немцами, по нашим наблюдениям, в радиусе десяти километров и не пахло, но порядок есть порядок, сказано «По одному не ходить!» — мы и не ходим.