– Мы не слишком голодны, – сказала Альдо, – но укрепляющие напитки нам бы не помешали!
– Говори за себя! Я лично умираю от голода! Переживания всегда на меня так действуют. Тебе ли этого не знать!
– Так вы переживали? – спросила План-Крепэн. Ее ноздри расширились.
Госпожа де Соммьер отрезала:
– Вам придется немного подождать! Отправляйтесь на кухню и посмотрите, что там приготовила для нас Эвлалия. Мы идем за стол. Вы, Сиприен, отправляйтесь спать! Сырость не на пользу вашему ревматизму… Впрочем, моему тоже! Кто-нибудь из этих господ нас обслужит!
– Я! – вызвался Адальбер. – У меня, как у старого холостяка, это получится лучше, чем у человека женатого!
Они как будто устроили соревнование! Мари-Анжелина вернулась почти бегом и принесла запеченный паштет, издававший восхитительный аромат, Адальбер наполнил бокалы божоле «Сент-Амур». Он уже успел опустошить свой под предлогом того, что вино надо попробовать. После этого он принялся разрезать шедевр Эвлалии, который в сочетании с салатом, с сыром бри из Мо и сладким кремом сабайон составлял ужин. В это время Альдо рассказывал о своем визите к госпоже Браншю, а Мари-Анжелина буквально впитывала его слова.
– Вы говорите, что она влюблена в Гринделя? Как вы об этом догадались? Его в квартале не любят…
– Как догадался? Не знаю! Интуиция, возможно… Достаточно было произнести его имя определенным тоном, как в ее глазах вспыхивал такой свет… И мы очень быстро поняли друг друга. Особенно после того, как я представился.
– Смотрите-ка, – съехидничал Адальбер, – обворожительная улыбка в сочетании с княжеским титулом действуют неотразимо!
– Давно ты не баловал меня этой старой песней! Если так, прекращай жевать и продолжай рассказывать! Предстоит самое интересное, а ты непревзойденный рассказчик! А я, между прочим, тоже хочу есть!
И Альдо занялся содержимым своей тарелки, пока Адальбер говорил о том, что они увидели и услышали через раскрытое окно виллы «Белый вереск». Когда он закончил, то наградой ему стало молчание. План-Крепэн отреагировала первой:
– Кузен Гаспар – сын шофера своего отца! Хотела бы я знать, как отнеслась бы к этому Лиза, если бы узнала. Я полагаю, он поостерегся делиться с ней этой тайной?
– О, насколько я ее знаю, она, вероятнее всего, не придала бы этому большого значения, – ответил Альдо. – Он по-прежнему племянник отца Лизы и, следовательно, ее двоюродный брат.
– Согласна с тобой! – вздохнула тетушка Амели. – В ней нет этого вульгарного тщеславия. Кстати, ты наверняка будешь рад узнать, что сегодня утром я получила письмо от Валери фон Адлерштайн!