— Уметь надо, — пробурчал великий князь.
То, что он увидел в гриднице, его поразило. Счастливая, улыбающаяся Ольга держала на руках младенца, у ребенка с макушки свисал длинный клок волос.
— Я счастлив, княгиня! — голос Олега внезапно стал подобен колоколу Святой Софии. Он поклонился и на вытянутой руке протянул Ольге светящуюся свастику — знак Рода, серьгу. — Это мой подарок твоему сыну.
Княгиня передала Святослава няньке.
— Пойдём в мой терем, тезоимец, там и поговорим о делах.
— Вспомнила слова мои, княгиня, какое имя надо было подарить сыну?
— Да как же можно забыть слова Великого князя, вечного Гоя? Свет — это подарок от Рода, значит и надо свет славить.
Поговорили, вспоминая прошлое, посмеялись.
— Ну, а теперь о делах, Ольга. Какие ты подготовила войска?
— Все народы, мне подвластные: новогородцы, финские жители Белаозера, ростовская меря, кривичи, северяне, поляне киевские, радимичи, дулебы, хорваты и тивирцы — готовы пойти под твои знамена. Днепр уже покрыт двумя тысячами лёгких судов: на каждом будет по сорок воинов; конница пойдёт берегом.
— Конницы не надо, хватит всадников Великого Халифа. Ты ведь знаешь, что я добыл меч пророка?
— Конечно, знаю, Олег. Ведь о тебе вся Земля слухами полнится. Когда выступать и кого ты назначишь походным князем?
— Выступать завтра. Назначай Добрыню, он и воевода хороший и тебе верен, да и мы с ним сдружились. На Кипре ладьи должны быть через месяц. Вот ещё что, к тебе скоро придут мои посланцы из Швеции, они тебе всё расскажут, что ты должна будешь делать дальше.
Помолчали, каждый о своём.
— А через два года я заберу у тебя Святослава.
В глазах Ольги искры метнулись, всего один раз. Тяжело вздохнула:
— Почему так рано? У нас в Киеве начинают обучать дружинников в пять лет… — её глаза наполнились слезами. — Даже будущих князей — в четыре года.
— Он не просто будущий князь, он — будущий Император! Большинство людей думает по прямой линии, — сказал Олег. Голос его то возвышался, то понижался, его тело двигалось как ртуть, принимая позы Ольги, его дыхание стало подобным дыханием Ольги. Княгине слышались песни Соловьёв и шум ветра. — Эти люди видят только собственные действия, как единственную нить на ткацком стане Норн. Ведь ты знаешь этих всеведущих. И они завязывают узлом своё будущее лишь тогда, когда они доверяют свою жизнь другим, а верить надо всем и никому одновременно. Они смотрят двумя глазами, слышат двумя ушами, и так всю жизнь, но видеть и слушать, а тем более думать не умеют.
Олег улыбнулся и вскинул свои глаза на Ольгу:
— Смотреть глазами другого — свойство редкое, ему нельзя научиться. У кого есть этот дар, тому это пустяк. Но пустяк весьма существенный для того, чтобы выжить и стать выше других. У тебя, княгиня, знаю, именно такой дар, а это — подарок Сварога. У Игоря нет такого дара. Живёшь в Киеве уж столько лет и не обращаешь на свой дар внимания! Неужели ты думаешь, что мир таков, каким ты его видишь? А он есть и такой и не такой! Вот этому я и должен научить Святослава. Нельзя командовать миром, надо в него вживаться.