Алда наблюдал за передвижениями Лены два раза. Один раз она покинула группу и отправилась разыскивать пропитание в одиночку. В конце дня она построила себе гнездо для ночлега в полумиле от остальных шимпанзе. Она вернулась в группу на следующее утро, а еще через два дня снова ушла. В последний раз Алда как-то заметил ее в четыре пополудни высоко на далбергии. С тех пор ее никто не видел. Когда я наложила маршруты Лены на карту с маршрутами всех остальных, стало вполне очевидно, что зона ее перемещений не сузилась и Лена бродит по лесу так же безбоязненно, как прежде.
Следующие два дня мы провели втроем, наблюдая за южной группой. Лена не появлялась. Остальные шимпанзе, по-видимому, не испытывали тревоги: не было никаких признаков того, что они ведут себя настороженнее или пугливее обычного. С тех пор, как я видела их последний раз, изменилось только одно: течка у Риты-Лу была теперь в полном разгаре. Мы видели, как с ней совокуплялись Кловис и Конрад: Кловис — многократно, но Конрад — только один раз. Даже тогда Рита-Лу отскочила от него после трех или четырех фрикций, и он изверг семя в воздух. Рита-Лу и потом подставляла ему зад, но Конрад оставался спокойным и безучастным. Казалось, после смерти Мистера Джеба он перестал испытывать естественное влечение. Интерес к Рите-Лу проявлял даже Маффин, но она его всегда прогоняла.
Кловис обгуливал ее чаще некуда. Распухший, блестящий зад Риты-Лу неизменно вызывал у него эрекцию, и как только она принимала соответствующую позу, он сразу переставал есть или обыскиваться и садился на корточки, широко разведя ляжки, его тестикулы, размером с теннисные мячи, лежали на земле, напоминая волосатые клубни какого-то узкого цветка с тонким лиловым стеблем, который, подрагивая, тянулся навстречу солнцу.
Однажды утром я встретила Джоао и Алду, и они сказали мне, что, по словам одного человека из деревни к югу от Сангви, он слышал, как в саванне дрались шимпанзе. Я достала карту, и они показали мне, где расположена деревня. Я наметила самый короткий возможный маршрут.
Мы шли по лесу более трех часов. Зона буйной растительности кончалась мы приближались к южной границе национального парка. Край нагорья здесь почти под прямым углом сворачивал на восток. Соответственно внизу, к югу от нас, простиралась широкая, плоская долина, безликий кусок пятнистой саванны с разбросанными вдалеке друг от друга крошечными деревнями. Наша провинция была крайне малонаселенной, и жители деревень вблизи парка пока не стремились в поисках лучших пастбищ или более плодородной почвы осваивать зеленые склоны плато. Их нетронутость нарушало лишь несколько участков, засаженных рисом и маниокой, в лесу какое-то количество деревьев вырубалось на дрова, но в целом местное население не представляло опасности для естественной среды обитания шимпанзе.