Я познакомилась с Усманом во время первой своей поездки за провиантом для Гроссо Арборе. Я приехала в отель раньше, чем рассчитывала, мне было жарко, хотелось пить, и я пошла в бар за пивом. Помещение бара, длинное и узкое, было отделано искусственной кожей. Столы и стулья — модного скандинавского типа, округлых неправильных форм, стулья напоминали бобы на искривленных железных ножках. Поверхность столешниц, похожих на распиленные пополам булыжники для мостовой, была инкрустирована осколками разноцветного стекла. В баре было сумрачно и — из-за искусственной кожи на стенах — жарко. Два прикрепленных к потолку вентилятора всегда работали на полную мощность. Их шумящие, неразличимые из-за быстрого вращения лопасти создавали сильный воздушный поток, от которого разлетались волосы. Прежде я никогда не видела таких баров, его необычная атмосфера мне понравилась.
Когда я впервые в него вошла, там никого не было. Потом я разглядела в дальнем его конце человека, который стоял на коленях и, по-видимому, что-то искал на полу. Услышав мои шаги, он поднял голову. На нем были брюки цвета хаки и пестрая гавайская рубашка, глядя на которую, я почему-то подумала, что он — бармен.
— Добрый день, — сказал он. — Я пытаюсь поймать лягушку.
Я подождала, пока он ее поймает. Он подошел и показал ее мне: маленькая, яркая, ядовито-зеленая древесная лягушка, горло у которой неистово пульсировало.
— Я возьму пива, — сказала я. — Как только вы освободитесь. — Он выпустил лягушку в прикрытое жалюзи окно за стойкой бара, подошел к ней и налил мне стакан.
— Сколько? — спросила я.
— Администрация угощает.
Потом он втянул меня в разговор в проверенной временем манере, задавая традиционные вопросы бармена посетительнице: «Откуда вы?», «Надолго ли вы приехали?» Очень скоро я начала подозревать, что это кто-то из менеджеров, для бармена в отеле «Аэропорт» он был слишком умен и напорист. Когда он пригласил меня с ним поужинать, я поняла, что он меня разыгрывал.
— Вы поверили, что я бармен, — сказал он. — Сознайтесь. Я вас надул. — Он был явно доволен своей уловкой.
— Ни на секунду, — тут я начала импровизировать. — Я все поняла, как только вы открыли бутылку, — и я указала на согнутую пробку на стойке. — Ни один бармен в Африке ее здесь не оставит. Он сунет ее в карман.
— Вот как, — вид у него стал разочарованный. — Вы в этом уверены?
— Проверьте сами, когда в следующий раз окажетесь в баре.
Он погрозил мне пальцем. «Все-то вы сочиняете».
Я стояла на своем, и я согласилась пойти с ним в ресторан. Он меня заинтересовал. Он сказал мне, что его зовут Усман Шукри, объяснил, как пишется его имя и чем он занимается. После ужина — во время которого я была представлена двум служившим с ним вместе летчикам, причем кожей ощутила, что их нескромные догадки роем вьются вокруг меня, — Усман проводил меня через заросли к моему номеру.