Когда Клиона поднималась наверх, на губах ее играла озорная улыбка.
* * *
Чарльзу было удобно, что бабушка всегда завтракала у себя в комнате — они с матерью могли сидеть за столом вдвоем. Это означало, что появлялась возможность более откровенно поговорить о кузене. Вдовствующая графиня могла за глаза порицать Джона, но он по-прежнему оставался ее внуком, и Чарльз был слишком добр, чтобы ранить ее чувства.
На следующее утро после ссоры мать присоединилась к Чарльзу за завтраком в комнате, выходящей окнами в сад.
— Ты одет для прогулки верхом, дорогой. Я рада. Проветришься немного, и в голове просветлеет.
— На это и надеюсь.
— И, насколько я понимаю, ты едешь один? — спросила она с оттенком неодобрения.
— Безусловно.
Чарльз знал, что и отец, и дед всегда ездили в сопровождении одного-двух грумов, следовавших за ними в некотором отдалении. Они считали, что достоинство семьи требует поддержания солидного статуса. Но Чарльз с самых юных лет предпочитал ездить верхом в одиночку.
— Но почему? — не в первый раз спросила его мать. — Гораздо приятнее, когда есть с кем поговорить.
— Мне не нравится говорить, я предпочитаю думать. С возрастом у меня становится все больше и больше поводов для размышления.
— Это верно, — согласилась леди Хестер. — Но мне хочется, чтобы был кто-то, с кем ты мог бы поделиться своими заботами. Мой мальчик, я по-прежнему с нетерпением жду, что ты женишься.
— Нет причин для спешки, мама. Конечно, я понимаю, что однажды должен буду произвести на свет сына, который продолжит род.
— Да, конечно, есть семейный долг, и у тебя, безусловно, должен родиться сын. Но не делай глупостей — не заводи сразу двоих. Поистине, совершенно никчемная затея. Удивляюсь, как твоя бабушка до такого дошла.
При этих словах Чарльз рассмеялся.
— Не ее вина, мама. Не думаю, что она намеренно сделала это.
— Что ж, в любом случае, это было очень неблагоразумно, — едва слышно произнесла леди Хестер. — Но все это шутки. А если говорить серьезно, мне бы хотелось видеть, что ты катаешься верхом вместе с прекрасной молодой женщиной, которой мог бы отдать свое сердце.
Чарльз поморщился.
— Ты просишь слишком многого, мама. Люди весь день беспокоят меня то одним, то другим, а теперь и ты хочешь прибавить хлопот.
— Тогда подумай вот о чем. Если с тобой что-то случится, Джону перейдет титул и земли.
Чарльз застонал.
— Я слишком хорошо это знаю.
— Так сделай что-нибудь по этому поводу, — сурово потребовала мать. — Женись, роди сына, отсеки притязания Джона.
— И выдерживать еще более яростные приступы гнева, когда он увидит, что последняя надежда растаяла? Нет уж, спасибо.