Строя новый мир, большевики считали своим главным врагом «старые российские порядки» — то есть политический, экономический, духовный и культурный строй дореволюционной России, а потому искали себе союзников среди всех противников исторической России. А так как ненавистниками всего русского в Малороссии были «украинствующие», то большевики нашли в них своих естественных союзников. Подобная политика проводилась не только в Малороссии. В 1923 году была разработана и начала воплощаться в жизнь политика «коренизации», согласно которой Россия была разделена на национальные республики и автономии. Партией ставилась задача ускорить экономическое и культурное развитие нерусских регионов, ускоренным темпом готовились национальные кадры, которым предоставлялись всевозможные льготы и привилегии, проводилась дерусификация госаппарата, на базе местных диалектов создавались и насаждались новые языки.
После победы в гражданской войне коммунисты сосредоточили основное внимание на важнейшей для себя хозяйственной и военно-политической сферах жизни. Гуманитарную сферу, а точнее, борьбу с наследием имперской России в духовной и культурной сферах на Украине они милостиво предоставили самостийникам, которые незамедлительно развернули жесточайшую украинизацию Малой Руси. Причем многие украинские националисты вошли в компартию и составили в ней очень влиятельную фракцию так называемых «национал-коммунистов». К числу этих деятелей относились генеральный секретарь ЦК КП(б)У Каганович, руководитель Украинского ГПУ Балицкий, Генпрокурор УССР, а потом — нарком образования Скрыпник, руководитель республиканского Наркомпроса Шумский и так далее. Не удивительно, что если в 1922 году из всех опубликованных в УССР книг 27 % выходили на мове[5], то уже в 1927 более половины. В том же 1927 году из 426 газет 373 выходили на украинском.
Вычеркнув из истории полторы тысячи лет дореволюционной истории, загнав в подполье православие, большевики создали условия для того, чтобы буйным цветом расцвели всевозможные русофобские концепции, в том числе и украинство. Правда, поняв, что мировой революции в обозримом будущем не предвидится, коммунисты снизили накал борьбы с русским народом. Соответственно к концу тридцатых годов и политика насильственной украинизации была приостановлена.
Именно на совести коммунистической власти все достижения, которыми гордятся современные свидомиты. Только большевики закрепили название «украинцы» для обозначения населения Малой Руси (малороссов). Они же вырастили на Украине так называемую национальную интеллигенцию, всячески поощряя посредственных писателей и откровенных графоманов, лишь бы они писали на мове. Глобальная украинизация, о которой мечтали бездарные деятели УНР, началась в середине двадцатых годов уже при советском строе и длилась фактически до войны. Это уже был совсем иной размах, потому что в осуществлении этой кампании были задействованы практически все возможные структуры власти, от законодательных до карательных. Даже разговаривать в учреждениях запрещали на русском языке. И просто увольнениями уже не ограничивались. Для примера — только одно из массы постановлений по этому поводу: в июле 1930 года президиум Сталинского окрисполкома принял решение «привлекать к уголовной ответственности руководителей организаций, формально относящихся к украинизации, не нашедших способов украинизировать подчиненных, нарушающих действующее законодательство в деле украинизации», при этом прокуратуре поручалось проводить показательные суды над «преступниками».