«Мерседес» несся по городку, не разбирая выбоин и колдобин, встречных машин и прочих дорожных препятствий. Куда это они так спешат, злился Чугреев. Не нравится ему всё это, ох, не нравится. Там, наверху, всё что-то мудрят, всё что-то секретят, а спросят с кого? С него, как со старшего, и спросят. В первый раз, пока не доставили спецзэка, замаяли учреждение. Ведь до последнего неизвестно было, под какую такую прибыль готовиться. Они с Навроцким уже решили: каких-нибудь боевиков подселят, и обрадовались, когда этого делового на машине с почётом доставили. Баню натопили! Думали, грешным делом, перепадёт какой-нибудь кусок, не будет же этот золотой арестант сидеть простым мужиком. Ага, перепало! Такой геморрой пошёл: надо не надо налетали саранчой с проверками. И в этот раз не успели доставить, давай, вези назад. Носятся, как с писаной торбой! То обеспечь безопасность, то попрессуй, то компру собери… Так он тоже не дурак, попробуй, застань его врасплох! Быстро зэчара научился не косячить… А если не доверяете, то и держите его у себя, что, трудно было припаять шпионаж?
После очередного крутого виража брюнет в золотых очках, досадливо бросил через плечо шофёру: «Потише там! Это вам не Военно-грузинская дорога!». И тут же качнулся через стол к Чугрееву.
— Вас что-то беспокоит? — весело поинтересовался человек, поблескивая очками.
— Подполковник беспокоится на счёт этапа, — усмехнулся небритый спортсмен. Он сидел на передних креслах, широко расставив ноги, рядом с ним была женщина с такой короткой стрижкой, что Чугреев, ещё не всмотревшись, принял её за молодого парня.
— Зачем же беспокоиться? Вот этого не стоит делать, — брюнет осуждающе покачал головой, разглядывая мелкого подполковника Чугреева. А тот, выдержав для солидности паузу, счел нужным попенять неизвестно кому:
— Всё как-то у нас через одно место делается…
— Вот через это место и надо доставить спецсубъекта к утру в генеральную. Вам же меньше головной боли. Довезем и вас, и груз ваш в лучшем виде. А вы что так переживаете? Не стоит он того. Груз ведь давно уценённый! — рассмеялся брюнет.
— Несогласованно всё как-то! Ну, кто так этап рвет? И никакой команды не поступало, — впервые подал голос Фомин.
— Вам? — усмехнулся брюнет в очках. — Вы что, сами не понимаете степень секретности мероприятия? И какие люди этим занимаются. И хоть эфир колыхать в таких случаях не рекомендуется, но соединю вас с руководством. — И брюнет, вынув из верхнего кармана жилета телефон, потыкал пальцем кнопки и, приложив к уху, проговорил: