— Да вон он идет, как будто бы к нам, — взглянув в окно, сказала обрадованно Анна Николаевна.
Старик поднялся, спросил понимающе:
— Подстроила?
— Да отстань ты. Ничего я не подстраивала. Олеся их ведет. И Павла. И новенькую… Да еще и матроса какого-то. Кто бы это? А?
— Матроса я знаю. Это электрик с крейсера. Он и вчера прибегал, — взглянув в окно, засуетился старик. — А где мой новый китель с орденами? Где мичманка?
Олеся отрекомендовала Дмитрию Григорьевичу своих знакомых, и он затоптался, не зная, что ему делать. Вести всех сразу на маяк или пригласить в дом?
Выручила Олеся:
— Я не пойду на маяк, Дмитрий Григорьевич. Мне нужно с Анной Николаевной по секрету поговорить.
— Опять фракция? — спросил старик добродушно. — А мы пойдем. Да, товарищи?
— Да! — весело поддержал его Виктор.
— Вот это порядок! Так что же ты стоишь? Показывай гостям дорогу. Ты же тут свой, бывалый, — сказал главстаршине смотритель маяка.
— Дмитрий Григорьевич, взгляните на море. Не видно ли там наших? — крикнула ему вслед Олеся.
— Ты его сегодня жди, к вечеру. Ясно?
— Ясно, — улыбнулась та и зарделась.
— Соскучилась, Олеся? — спросила Анна Николаевна.
— Ой! Еще как соскучилась. Я ему цветов принесла. Откройте его комнату, пожалуйста.
— Да там не заперто. Проходи.
Олеся побежала по коридору, распахнула дверь комнаты Гната, которую он снимал у Яворских. И остановилась на пороге, как завороженная, словно боялась идти дальше, чтобы не спугнуть тишину, спокойствие и мечту, поселившиеся здесь с того времени, как девушка полюбила.
…Впервые они встретились на вечере ткачей и моряков в Доме офицеров флота, когда новогодний бал был в разгаре. Олеся стояла у самой двери, собираясь уходить, как вдруг вошел он. Один. Раскрасневшийся с мороза, немного усталый, но одетый во все новенькое, он, казалось, так и сиял весь.
— С Новым годом, девушка! С новым счастьем! — подошел он прямо к ней. — Как же вас зовут?
Олеся назвалась, подала руку. Пожал крепко. Она пошла с ним танцевать, и танцевалось ей легко. И было радостно до слез.
— Вы опоздали. Почему? — спросила она.
— Стоял на вахте.
— А где ваши друзья?
— Нет их еще у меня. Я недавно к вам назначен. Пока в гостинице живу.
— Ой! — не то с досадой, не то с сочувствием сказала Олеся и потянула его после вальса к своим, познакомила с девчатами, правда, он, кажется, мало обрадовался этому. Потом она его и на эту квартиру на маяке привела, упросила Анну Николаевну и Дмитрия Григорьевича сдать комнату одинокому моряку.
Олеся стоит на пороге и никак не может перешагнуть его, словно комната эта ей чужая и она в ней никогда не была. Все знакомо до боли. Железная солдатская кровать и синее матросское одеяло. Вместо коврика на стене висит астрономическая карта звездного неба. Над картой — кортик. На столике — глобус, большой корабельный компас.