— Сэр! — прокричал он с отчаянием в голосе. — Судя по вашему коню и собаке, вы человек благородный…
— Судя по коню и собаке? — переспросил я. — Ну да, если судить по коню и собаке. Что-то меня все больше замечают по ним, хотя я и сам вроде бы не стал мельче.
— Сэр…
Он умоляюще протянул ко мне залитую кровью руку, кровь уже засохла, но осыпаться коричневыми струпьями не спешит и потому выглядит страшновато.
— Сэр, мне нужно…
— Тихо-тихо, — сказал я. — Вам уже лучше, как вижу. Где, кстати, ваш конь?.. Тут все истоптано копытами.
Его качнуло, все-таки потеря крови сказывается, но ухватился за ствол дерева, постоял несколько мгновений, перебарывая головокружение.
Дышит часто, как я заметил по своей врожденной проницательности, глаза вытаращены, все еще ошарашен быстрым излечением.
— Коня?.. Ах да, ухватили за повод, как он только и дался, утащили силой. Жаль, он был просто замечательный. И такой верный…
Пошатываясь, он отошел на пару шагов и поднял из травы меч, длинный, залитый кровью по самую рукоять и с пощербленным лезвием.
— Двоих я зарубил, — произнес он гордо, — двоих ранил…
— Да, — согласился я, — это весьма.
— Их было четверо, сэр!
— Ушли двое?
— И коня увели, — сказал он с возмущением. — Но я их ранил серьезно… надеюсь.
Я спросил нетерпеливо:
— Здесь есть деревни или город?
— Да, — ответил он с готовностью, — до замка моих родителей осталось всего с десяток миль!
— Прекрасно, — сказал я. — Успеха вам, дорогой сэр Джильберт. Даже пешком окажетесь там к вечеру.
Он в панике огляделся по сторонам.
— Сэр, мне нужен конь! Я должен, обязан оказаться там уже сейчас… я уже и так запаздываю. Я должен вернуться в столицу к полудню воскресенья, это самый крайний срок! Сэр, вы должны одолжить мне вашего коня… от этого зависит не только моя жизнь, а то, что всего дороже для нас.
— Что, — спросил я, — любовь? Жаркая и пламенная?
Он посмотрел на меня в высокомерном изумлении.
— Сэр, что такое любовь, когда на кону честь?
— Ах да, — пробормотал я, — честь… Но почему такая спешка?.. Почему именно к полудню воскресенья? Что там такое случится?
Он вздохнул, лицо чуть потемнело, но тут же вскинул голову и ответил гордо:
— Вы в самом деле хотите знать такое?
— Я же задал вопрос, — отрезал я, — что еще? Сэр, я теряю время! Что для вас ожидается такое важное? Подвесят вам рыцарские шпоры? Повысят титул?
Он посмотрел прямо и гордо, лицо озарилось внутренним светом.
— Больше, сэр.
— А можно поинтересоваться, — сказал я с иронией, — что это за пряник?
Он ответил спокойно и гордо.
— Меня казнят.
— Что-о?
— Меня казнят, — повторил он. — На городской площади.