Вот тебе и фрукт!
Ракутин уже привык, что грозная бумага от Особого отдела заставляет всех проявлять должное почтение к её обладателю — и вдруг!
Но в словах зенитчика свой резон имелся…
— Ну хоть отодвинуть их так, чтобы со стороны поля не просматривались — вы можете?
— И уменьшить угол обзора и обстрела? Нет, не можем.
— Мы ожидаем подхода вражеских танков!
— А я — налета авиации противника.
И что теперь делать? Снова Лужина искать — и так уже полуживого от ран? Или Ждановича? Так тот — уже укатил куда-то.
— Товарищ старший лейтенант! Мне поручена оборона станции!
— И письменный приказ у вас имеется?
Уел…
— Такого приказа у меня нет. Распоряжение было отдано устно.
— А вот у меня такой приказ — есть. И подписан он начальником ПВО армии. Извините, товарищ капитан, но я обязан его исполнять. Без указания свыше — никакой передислокации пушек я производить не имею права. Если по причине такой передислокации авиация противника разбомбит станцию — вот тут уже будет работа и для вашего Особого отдела.
— Ладно… я свяжусь с вашим командованием!
— Не смею вам в этом мешать, товарищ капитан. А сейчас — прошу разрешить мне вернуться к исполнению своих служебных обязанностей.
— Возвращайтесь…
Ракутин повернулся и вышел на улицу. Пристанционный поселок был совсем невелик — полтора десятка жилых домиков, переезд со шлагбаумом, какие-то хозяйственные постройки. И — ровное поле со всех сторон. Откуда ни глянь — тонкие стволы 37-мм зенитных автоматов четко проецировались на фоне неба. Не заметить их мог, разве что, совсем полуслепой на оба глаза наблюдатель. Разумеется, это увидят и немцы.
Одна надежда — что не подойдут они сегодня, темнеет уже.
А вот нам поспать сегодня не светит… бойцы Ракутина вгрызались в землю. Благо что лейтенант, командовавший пехотой, кочевряжиться не стал и своих бойцов под общую команду предоставил немедленно. Чем, кстати говоря, они тут вообще занимались столько времени? Да, пулеметную точку построили капитально и правильно — но только одну. Со стороны дороги. А со стороны поля выкопали всего несколько одиночных ячеек. И вся эта оборона — на пять минут штурма. А против танков — вообще смешно. Они её пройдут, даже и не притормаживая. Разве что зенитчики задержат… Ага, если их раньше не расстреляют с дальней дистанции.
Незадачливого лейтенанта-артиллериста, обстрелявшего их колонну на марше, Ракутин одарил трофейной пушкой и приказал строить оборону станции с учетом одновременного нападения противника по всему фронту. Под его же командование попала и тридцатьчетверка — в качестве подвижной огневой точки. Так от неё будет гораздо больше толка. Сидевший в ней механик-водитель — вчерашний тракторист, никаких особых чудес в вождении танка не проявлял. Сможет заехать-выехать из капонира — и на том спасибо. По дороге вести танк может — и то хлеб. А капониров для тридцатьчетверки сейчас рыли сразу три. Снарядов в танке навалом — полтора боекомплекта, так что стрелять он может долго. А если ещё и попадёт…