Глава 23
Все, что вам рассказали, — правда
Космический корабль совершил посадку у Парка дикой природы в долине Бероры в три часа следующего дня. При спуске знакомая тяга полета у Барнаби становилась все отчетливее, пока не пришлось пристегнуться, чтобы не взлететь к потолку герметичной капсулы.
Барнаби никогда не переживал такого шума и грохота, как при посадке, когда передняя кабина отсоединилась от остального аппарата и они остались лететь в каком-то неуклюжем маленьком самолете, иначе не назовешь. Наконец двигатели сбавили обороты, выпустились шасси, и они благополучно приземлились. На родной планете их встречала длинная шеренга высокопоставленных лиц из каждой страны, которая предоставила своего астронавта для выполнения этого задания. Вперед проталкивались министры науки Новой Зеландии, Соединенного Королевства, Японии, Франции, Германии и Соединенных Штатов — всем хотелось оказаться на фотографиях в газетах, но министр иностранных дел Австралии, привыкший иметь дело с непослушными детьми, выстроил всех подковой и объявил, что выходить вперед всем будет можно, только когда появится астронавт из их страны. Собравшиеся поворчали, но земля была австралийская, поэтому австралийским правилам следовало подчиняться. Британский министр ткнул французского коллегу под ребра и сказал:
— Это вы во всем виноваты, Люк.
А японского министра таким отношением было не запугать — он подкрался к англичанину сзади и устроил ему «подъемный кран», резко дернув за штаны и трусы.
Когда двигатели выключили совсем, вперед выступил Джастин Мэкуори — сиднеец, который был не просто главой Международной космической академии, но и прямым потомком Лэхлена и Элизабет Мэкуори, на чьем каменном кресле в Ботаническом саду некогда случилось ужасное. Он откашлялся.
— Дамы и господа, — произнес он, постучав по микрофону пальцем. — С огромным удовлетворением я хочу приветствовать на Земле экипаж орбитальной станции «Зела IV-19», успешно выполнивший долгое и ответственное задание. Этими астронавтами теперь по праву могут гордиться их семьи — быть может, даже больше, чем если б они чего-то достигли в иных сферах человеческой деятельности. А сейчас мне хочется пригласить их выйти из космического аппарата и поздороваться со встречающими, после чего им следует пройти на выдачу багажа за своими чемоданами, которые, я полагаю, уже доставлены транспортером номер четыре.
Астронавты, моргая, начали друг за другом выходить на свет — неуверенно покачиваясь, они спускались по трапу из кабины. Когда все шестеро выстроились в шеренгу, оркестр заиграл первый из шести государственных гимнов. Но на середине «Марсельезы» сначала туба, затем саксофон, а после и скрипка смолкли на полутакте. Музыканты удивленно смотрели на космический корабль. Мелодия распалась, дирижер смущенно постучал палочкой по пюпитру, но теперь все глаза были прикованы к трапу. По нему из кабины спускался восьмилетний мальчик с парашютным ранцем за спиной.