— Полагаю, это так, Эдвин, но давайте отдадим себе отчет: вы унаследовали проблемы от предыдущего руководства. Никто не считает вас виноватым, все уверены, что вы пытались разобраться с ними честно.
Кёртис кивнул:
— Я предлагал им повышение зарплаты. Они отвергли его.
«Потому что оно запоздало на шестнадцать лет», — мысленно добавил Сторроу.
— Я сформировал ряд комиссий для рассмотрения условий труда…
«Комиссий, набитых подхалимами», — мысленно уточнил Сторроу.
— Теперь это вопрос уважения. Уважения к службе. Уважения к государству.
— Только если вам угодно представить это таким образом, Эдвин. — Сторроу наклонился вперед. — Но ваши люди уважают вас, комиссар. И они уважают наш штат. Надеюсь, из моего доклада это станет ясно.
— Из вашего доклада, — повторил Кёртис. — А как насчет моего доклада? Когда мне можно будет изложить и свое мнение?
О господи, сущая драка из-за совочка в песочнице.
— Комиссар Кёртис, — изрек губернатор, — все мы понимаем вашу позицию: вам не следует прислушиваться к беззастенчивым требованиям сотрудников…
— Прислушиваться? — перебил Кёртис. — Ничего подобного не происходит, сэр. У меня вымогают согласие. Вымогают его силой.
— Как бы то ни было, — начал Питерс, — мы полагаем, что в данный момент предпочтительно…
— На время отринуть личные обиды, — закончил Кулидж.
— Здесь нет ничего личного. — Кёртис изобразил на лице гримасу мученика. — Вопрос принципиальный. Мы уподобляемся Сиэтлу, джентльмены. И Ливерпулю. И Петербургу. Если мы им позволим победить, это неизбежно приведет к советизации всей нашей страны. Принципы, которые отстаивали Джефферсон, Франклин и Вашингтон, окажутся…
— Эдвин, прошу вас. — Сторроу не смог сдержаться. — Я добился соглашения.
— Я бы с удовольствием послушал.
— Мэр и городской совет изыскали средства, позволяющие поднять жалованье вашим людям в соответствии с уровнем тарифов на девятнадцатый год, даже выше. Такой шаг будет лишь справедлив, Эдвин. Это не капитуляция, уверяю вас. Мы создадим фонды и улучшим условия в полицейских участках. Мы действуем в рамках весьма ограниченного бюджета, и некоторые другие городские службы получат меньшее финансирование, чем рассчитывали, но мы попытались минимизировать ущерб. Ради более важных целей.
Кёртис кивнул, губы у него побелели.
— Вы так думаете…
— Да, я так думаю, Эдвин. — Сторроу по-прежнему говорил негромко, дружелюбно.
— Эти люди вступили в общенациональный профсоюз вопреки моему прямому запрету, открыто пренебрегли нормами и правилами нашего полицейского подразделения. Войдя в состав этой организации, они тем самым нанесли оскорбление стране.