Но времени на переживания больше нет: вот уже зазвучали трубы, и милорд, наш отец, в ослепительном бело-золотом одеянии готов вести нас с Джейн по главной парадной лестнице в великолепно убранные залы, через которые мы должны пройти в часовню. Дарем-Хаус, где решили провести свадебную церемонию, расположен в элитном районе, обнесенном со стороны Стрэнда[8] высокой стеной, которую подпирают мраморные столбы. Из выделенных для нас гостевых покоев открывается вид на реку, а большой зал и часовня выходят на широкий двор. Это старое здание, оно теперь почти не используется, но я слышала, что августейшие супруги короля Генриха VIII прежде жили здесь. Теперь это собственность сестры его величества принцессы Елизаветы, которая милостиво позволила нам использовать эти здания для совместной свадебной церемонии. Я ни разу не видела принцессу Елизавету, но по слухам знаю, что она выдающаяся дама и очень ученая. Моя старшая сестра некоторое время воспитывалась вместе с нею при дворе королевы Екатерины Парр,[9] и хотя близки они никогда не были — две очень умные девочки никак не могли сойтись, потому что вечно соревновались за первенство, — Джейн искренне восхищалась Елизаветой. Да что там говорить, она и теперь часто вспоминает ее.
К несчастью, король не может сегодня посетить нас. Он прислал письмо, где выражает свое сожаление, и отдал приказ хранителю королевского гардероба обновить дом по-королевски и предоставить нам роскошные свадебные одеяния. Так что наши с Джейн богатые подвенечные наряды, сделанные из дамаста, шелка и бархата и расшитые золотом и серебром, равно как и изысканные украшения, — все это королевские подарки. Я иду в свадебной процессии, опираясь правой рукой на руку отца — с другой стороны от него идет Джейн, — по роскошным залам Дарем-Хауса и удивляюсь великолепию, свидетельствующему о необыкновенной щедрости короля Эдуарда: изумительно вытканные гобелены, часть которых посверкивает золотыми нитями, турецкие ковры на полах и столах, новейшие драпировки из алой тафты. Громадная часовня, в которой витает дух древности, освященные камни — все это тоже украшено по-королевски, и я с душевным трепетом смотрю на сочные цвета бесценных высоких витражей и алтарных украшений. Но еще больший трепет у меня вызывает бледный жених, который ждет меня в лучах радужных солнечных лучей.
Я с тревогой смотрю на Гарри. Он не похож на того сильного юношу, который говорил мне слова любви в Шине. Он выглядит больным и, откровенно говоря, здорово похудел за то время, что мы не виделись.