— Я уверен, что такая молодая леди, как вы, не могла совершить ничего столь ужасного, — добрым голосом произнес епископ. — Вы не хотите рассказать мне об этом?
Кейт поняла, что ей как раз этого и хочется, причем очень сильно. Бедняжке требовалось утешение — ведь ее много недель грызли эти страшные вопросы, а разговор с Пьетро только усилил ее терзания. Девушку буквально разрывали противоречивые чувства: с одной стороны, ей были невыносимы эти ужасные разговоры об отце, а с другой — она мучилась мыслью о том, что в них, возможно, есть зерно истины. Каждый раз, когда Кейт пыталась поговорить с Джоном о своих страхах, он неизменно предлагал ей какое-нибудь утешительное объяснение, но она подозревала, что возлюбленный, будучи ярым сторонником ее отца, попросту лукавит. И еще она чувствовала себя виноватой перед отцом за эти страшные сомнения, которые ей никак не удавалось погасить.
Епископ Рассел был опытным политиком, хорошо знакомым с внутренними пружинами королевского двора, Тайного совета и парламента. К тому же он был честным человеком, прекрасно осведомленным во всех делах. Если уж кто и знал правду, то это он.
Кейт опустилась на королевскую скамью, а его преосвященство удобно устроился рядом с ней.
— Ну вот, — сказал он, — здесь нас никто не слышит, так что можете говорить свободно. И пожалуйста, не думайте, что какие-то ваши слова могут шокировать меня: я на своей службе чего только не слышал — в жизни всякое случается. Так что этот разговор останется между нами. — Он замолчал в ожидании, созерцая свое епископское кольцо.
— В последние недели ходят страшные слухи, — начала Кейт, но запнулась. Даже теперь она не могла себя заставить произнести эти слова. — Моего отца обвиняют в том, что он якобы убил племянников. — Ну вот, теперь она произнесла это.
Епископ помолчал несколько мгновений. Он явно призадумался. Кейт в тревоге затаила дыхание.
— Король действительно питал честолюбивые замыслы, на этот счет нет никаких сомнений, — сказал он наконец. — Ваш батюшка хотел получить корону, хотя я не могу сказать, когда эта мысль впервые пришла ему в голову. И он устранял всех, кто стоял на его пути. Я знаю наверняка, что лорд Гастингс не участвовал ни в каком заговоре против него. Так что да, он проявлял определенный… прагматизм… назовем это так. Разумеется, ваш отец вполне мог искренне верить, что такой заговор существовал. Но, так или иначе, была пролита невинная кровь.
— Невинная кровь? — прошептала Кейт.
— Я имел в виду лорда Гастингса… а еще Риверса и Грея, — ответил епископ, а потом погрузился в молчание.