Проклятье! Это ж надо было так ошибиться! Перепутать Главу Гнезда с его Первым Слугой — такого со мной еще не случалось.
Около мертвяка в голубом камзоле вампирка остановилась и, продолжая буравить меня взглядом, присела и без всякого видимого усилия перевернула тело — не знаю, правда, зачем, так как что со спины, что спереди голова у трупа отсутствовала совершенно одинаково.
— Бедный Пьер! — тонкие бледные губы не шевельнулись, но слова я услышала вполне отчетливо — они словно рождались прямо в голове, холодные и скользкие, словно жабы. — Пережить Тулонскую Охоту, гильотину, пересечь океан — и все лишь затем, чтобы погибнуть в этой проклятой стране от рук какой-то жалкой бродяжки.
— Насчет страны я с тобой совершенно согласна, подруга, — заметила я. — Хреновее, чем в этой чертовой Мексике, может быть разве что в Антарктиде — там вдобавок еще и холодно.
— Ты сильно расстроила меня.
— Прости, — буркнула я, пытаясь привстать. Попытка немедленно отозвалась острой болью где-то под левой грудью. Черт, как бы ребра не оказались сломанными, а это верные три недели в корсете. Ненавижу корсеты! Тип, который их изобрел, наверняка работал в инквизиции и слыл крупным специалистом по допросу темных ведьм. — Честное слово, меньше всего хотела расстроить тебя. Появись ты минутой раньше, спокойно умерла бы первой.
— Мне будет не хватать их, — проклятье, она мне еще и жаловаться будет! — Особенно Пьера. Надеюсь, ты сможешь заменить его — потому что иначе твое посмертное существование будет очень нерадостным.
— Не смогу я его заменить, — глядя на удлиняющиеся клыки, огрызнулась я. — Во-первых, если ты до сих пор не поняла, у меня отсутствует кое-что между ног…
— Это, — губы вампирки дрогнули, искривляясь в неприятной ухмылке, — поправимо.
Да? Как интересно…
— А во-вторых, охотники иммунны к вашим укусам.
— Врешь, — холодно констатировала тварь, подходя вплотную ко мне. — А даже если и нет… что ж, тогда ты просто сдохнешь.
Пытаясь заслониться, я выставила перед собой правую руку — но вампирка не обратила на это никакого внимания. Ее холодная как камень рука словно тисками сдавила мое предплечье. Тварь запрокинула голову, льдисто блеснули в призрачном лунном свете полоски клыков — и так же блеснула сорвавшаяся с моего запястья Ласка, серебряной струйкой устремившись к горлу Хозяйки. Та отшатнулась, хрипя, длинные острые ногти заскребли по шее, сдирая лоскуты кожи и мяса, но магическая цепочка уже вдавилась вглубь. Попытка дернуть за свободно болтавшийся конец тоже не окончилась ничем хорошим — Ласка переплелась, и рывок лишь вдавил ее еще глубже в плоть.