— Проще, но не разумнее.
Она вопросительно взглянула на него, но Лэнг сделал вид, что не заметил.
Как только они вошли в квартиру, Грампс, восторженно размахивая хвостом, кинулся знакомиться с гостьей.
— Осторожно, сейчас он облепит вас шерстью, — предупредил Лэнг, наливая в стаканы «скотч».
Алисия присела на корточки и посмотрела собаке в глаза.
— Ничего, именно на этот случай и существует сухая чистка. — Она погладила длинный нос Грампса и принялась почесывать его под нижней челюстью. — Как вы придумали ему имя?
Лэнг вручил ей стакан, в котором позвякивали кубики льда.
— Его так назвал мой племянник.
Он сам нисколько этого не хотел, но какая-то нотка, прозвучавшая в его голосе, сказала Алисии, что развивать эту тему не следует.
Она выпрямилась, подошла к стеклянной стене, отодвинула дверь и вышла на узкий балкон.
— Ого! Какой потрясающий вид!
Потом Лэнг так и не смог вспомнить, что же произошло — то ли она споткнулась, и он поддержал ее, то ли он обнял ее, не ожидая ее движения… Да это и не имело никакого значения. Они долго стояли, обнявшись.
— Никогда не могла устоять перед мужчиной в смокинге, — прошептала она наконец. — Может быть, будет лучше, если вы отвезете меня домой, пока я не наделала глупостей?
Лэнг отступил на расстояние вытянутой руки.
— Неужели Алисия Уорнер, помощник федерального прокурора, способна на глупости? Не верю!
— Вы же помните — я была замужем.
— Это, по-вашему, глупость?
— Быть замужем за ним — да. Не просто глупость, а, пожалуй, безумие. А вы были женаты?
— Был. Она умерла.
— О, мне очень жаль!.. — Похоже, она сказала именно то, что думала.
Лэнг никогда не мог понять, почему люди произносили именно эти слова, когда он упоминал о судьбе Дон. Они жалели о том, что спросили, или о том, что она умерла? Или о том и другом сразу?
Как бы там ни было, беззаботное настроение, владевшее им минуту назад, испарилось, как утренний туман в лучах солнца.
Алисия поставила стакан и посмотрела вокруг с тем выражением, с каким любая женщина оглядывается, когда не может вспомнить, куда же положила сумочку.
— Домой, Джеймс! — провозгласила она, словно дело происходило лет двести назад, и она отдавала приказ кучеру.
Лэнг никак не мог сообразить, рад он ее решению или разочарован. А вот Грампс определенно расстроился.
— Он надеется, что вы еще зайдете побаловать его.
Она опустила руку и погладила Грампса по загривку.
— Я тоже.
Правда, Лэнг совершенно не рассчитывал, что она прибежит к нему, как только он ее позовет.