Но что по-настоящему изумляло гостей, так это столешница. Цельный кусок древесины дюймов в пять толщиной был выстроган из широкой части ниссы с болота Джукер; дерево нависало прямо над водой. Прихотливые изгибы и неровные края сохранились, но тщательно отполированная поверхность напоминала стекло, а узелки тканей складывались в причудливый узор. Столешница была детищем Рональда Вайна, нью-йоркского дизайнера; Серена настояла, чтобы салон отделывал именно он. Однако Чарли до того полюбилась эта столешница, что временами он нисколько не сомневался — изначальная идея, импульс вдохновения исходили все-таки от него. Он так полюбил эту столешницу, что попросил Рональда, которым к тому времени уже восхищался, сделать для охотничьего домика в Терпмтине точно такой же обеденный стол, только больших размеров. Охотничий домик, или Оружейную, Рональд спроектировал и построил в прошлом году; в конечном счете, постройка эта обошлась («Крокер Глобал Фудз») в три миллиона шестьсот тысяч. В салоне «Гольфстрима» Рональд все той же ниссой отделал переборки. Нисса была теплого, светлого оттенка и нисколько не походила на модное красное дерево, придававшее обстановке излишнюю помпезность. На переборке напротив Чарли, той самой, рядом с которой сидел Маг, Рональд повесил витиеватую золотую раму. В раме находилось величайшее произведение искусства всех времен и народов — так, по крайней мере, считал Чарли.
Художник Уайет[7] изобразил лидера техасских повстанцев, Джима Буи, привставшего со смертного одра, готовясь сразиться с напавшими на миссию Аламо мексиканцами. Уайет написал картину в красных, оранжевых, рыжевато-коричневых, черных и белых тонах — совсем как на обложке «Одинокой звезды»[8], детской книги по истории штата Техас. Той единственной книги, вспомнилось Чарли, которая была в доме его родителей. В восемьдесят шестом году он купил картину за сто девяносто тысяч на аукционе Сотбис в Нью-Йорке — то был самый счастливый день в его жизни.
А день сегодняшний оказался самым паршивым, хотя вообще-то он и закончиться-то еще не успел. Какое унижение… Ладно, посмотрим фактам в лицо. Унизительным было все — от начала и до конца. Этот сукин сын Зелл… или Зейл… как там его… этот нахал с большим подбородком унизил Крокера публично, при всех, включая одиннадцать человек подчиненных. Показал ему средний палец! Обозвал колючкой! Сравнил с набравшимся фигляром, поливающим улицы мочой во время разгульного Фрикника черных. А ему, Чарли, приходилось молча проглатывать эти оскорбления!
Когда он, прихрамывая, шел к выходу, в уме один за другим возникали способы изничтожения этого Зелла или Зейла. Спускаясь в лифте, Чарли представлял, как делает отвлекающий выпад в сторону этого сукина сына. Тот вскидывает руки вверх, защищая лицо, а он, Чарли, хватает его поперек медвежьей хваткой и стискивает изо всех сил, напрягая широкую спину — «спина как у джерсийского быка», — пока у сукина сына не захрустят кости и он не взмолится о пощаде…