Хуже, чем «счислитель» «ПУО-44». Почти детский сад по сравнению с «ПУО-9М», ящик, который он трепетно рассматривал в одной из своих командировок. Жив был дружок, и в двухтысячном году. Так и не дошли в канун миллениума до артиллерийских наводчиков давно обещанные компьютеры.
Рядом ударил снаряд, и пришлось вжаться в бетонные ниши. Ненашев реагировал подсознательно, не задумываясь:
— Что застыли, как мачты? Всем в укрытие!
Спустя мгновение наверху со свистом взлетели осколки стали и бетона. Немецкие наблюдатели, если не увидели, то логично предположили, где находится корректировщик, сорвавший им первую атаку и артподготовку.
Панов не унывал. Основная работа сделана, теперь можно последовательно работать по объектам, аккуратно сверяясь с секундомером, и изредка поднимаясь на наблюдательный пункт.
— Как пулеметы? Успели?
— Да, пристреляли.
По второй рации параллельно шла работа с гарнизонами дотов батальона. В момент, когда гаубицы Царева слали снаряды на немецкий берег, шла пристрелка пулеметов и пушек, установленных рядом и внутри бетонных коробок.
Форт нависал над северным флангом узла обороны, и было хорошо видно, как по выбранным ориентирам ложатся короткие очереди трассирующих пуль и чертят красные траектории бронебойно-трассирующие снаряды, выпущенные из «сорокапяток».
****
Ротный удивлено озирал каземат.
Какая-то неспешная здесь война, толстые стены глушат звуки выстрелов. Снаружи – черт те что, а тут спокойно чертят на кальке разноцветные линии. Кто-то, сверяясь с часами, то стирает, то пишет что-то мелом на стене. На нее смотрят и не по-русски быстро горланят в микрофон радисты.
Откуда-то сверху появился комбат, отряхиваясь от пыли и затейливо кряхтя, что в гробу видел свою работу. Чтобы ослепить НП немцы сейчас использовали минометы.
Ненашев посмотрел на осунувшегося, повзрослевшего на десяток лет командира роты, оборонявшей форт, и зло поинтересовался:
— Что приперся? Доложить, что Гитлер сдох?
У каждого здесь свое дело, и до атаки немецкой пехотой их артиллерийского НП дело еще не дошло.
— Товарищ майор, немцы. Разрешите открыть огонь.
Комбат, мучительно хмуря брови, кулаком потер проступившую щетину.
Что, опять «свободу Тельману»? Именно так у Шпанова ежедневно звучал лозунг межпланетного объединения юристов. Солдаты вермахта есть одураченные граждане-пролетарии, с мозгами, отравленными лживой пропагандой. Черт! Неужели и он, и Иволгин так отвратительно плохо вели дела? И зря привезли напоследок фильм?
А вечернее кино, на самом деле, могло подействовать не на всех. Про критику фильма «Александр Невский» Панов помнил