Пётр Кузьмич откинулся на спинку дивана, разделил бороду на две половины, как бы собираясь с мыслями, и ответил с расстановкой:
— «Летающие тарелки» — одна из разновидностей массового психоза, насаждаемого в народе врагами мира. Это просто очередная газетная утка, далеко нацеленный шантаж… Наша авиация не производила, насколько нам известно, полётов над Соединёнными Штатами и не собирается этого демонстрировать. Для испытаний различных технических новинок у матушки-России хватает своих просторов.
— Каков же вывод, Пётр Кузьмич?
— Повторяю, это самая неуклюжая газетная утка, рассчитанная на усиление атомного психоза в народе.
Галаджи украдкой посмотрел на часы. Профессор заметил это и запротестовал.
— Нет, нет! Оставьте и думы об этом — никуда не уйдёте.
— А я и не собираюсь, Пётр Кузьмич, — отшучивался Галаджи, переглядываясь с Дмитрием Дмитриевичем и рассчитывая на его поддержку.
Но Дмитрий Дмитриевич отрицательно покачал головой и закружился в танце. Генерал Галаджи, постояв полминуты, снова опустился на диван рядом с Прозоровым и Кремлёвым, о чём-то оживлённо беседовавшими. Однако вечер для него уже был испорчен. Он шутил, рассказывал анекдоты, что особенно забавляло профессора, но сам был мысленно далеко-далеко отсюда. «Как там в зоне, — упорно думал он, — поймают ли?»
ГЛАВА XII
«ЛЕСНАЯ КАРАВЕЛЛА»
«Итак, снова в «Лесную каравеллу», — думал Ярусов, покачиваясь на заднем сидении быстро мчавшейся легковой машины. — Сумел ли Энрике Томмах сохранить к себе доверие, узнать людей, работающих на барона фон Бретт, каналы его связи с Самгунью? Жаль паренька, если заподозрят его в двойных связях… Да и моей карьере конец, а, может, и жизни…»
Обстоятельства требовали: узнать всех людей, с которыми связан барон, кто, кроме Кинга, Таберидзе и Галкина-Ковальчука, работает на разведцентр «ОСТ»? Кому, помимо адмирала Ландэ, служит барон фон Бретт?
Последнее было срочным заданием разведцентра «ОСТ», под предлогом которого Ярусов считал вне подозрений поездку в «Лесную каравеллу» с заданием Галаджи.
Развив большую скорость, шофёр будто слился с баранкой руля. Он не отрывал взгляда от полотна шоссе, убегающего под колёса машины. И пассажир, и водитель, казалось, не замечали друг друга.
Вначале Ярусов никак не мог отделаться от ощущения возможного столкновения со встречной машиной или настигнутым на повороте фаэтоном, то и дело попадавшимися на пути. Но потом, вспомнив, что в этой маленькой стране ездят, подражая американцам, по левой стороне, успокоился.
Через три часа машина заметно увеличила скорость, начались петли спусков и подъёмов. Для того, чтобы подняться на один километр, приходится здесь огибать около 30 километров гор и проезжать несколько коротких тоннелей. Шофёр одел цепи, опробовал тормоза. Он долго ходил вокруг машины, словно не решаясь сесть за руль. Трудно сказать, что руководило его сознанием: чувство трусости или предусмотрительность. Он долго и протяжно сигналил. Наконец, сел за руль и поехал на первой скорости.