Сейчас, когда он поднял вверх и снял через голову желтое шелковое платье, обнажив ее тело, страсть поглотила его, и он больше не мог сдерживаться.
Йогурт, пшеничные отруби, пивные дрожжи, черная патока и… что там еще появилось на полке? Сухое обезжиренное молоко! Милошу безумно захотелось смести все это на пол мощным ударом огромного кулака, но вместо того, чтобы как-то умерить охватившую его ярость, он схватил только один пакет сухого молока и швырнул в стену кухни. Пакет разорвался пополам, и Милош смотрел с мрачным удовлетворением, как белоснежные хлопья, словно красивые снежинки, медленно оседают на кресле в углу, где Людмила обычно сидела и читала «Нью-Йорк таймс».
Неудивительно, что Людмила плохо себя чувствует, питаясь этой американской мерзостью. Так ей и надо, нечего подражать Тауэрсам, которые просто помешались на новой американской пище, очень модной сейчас среди обитателей Палм-Бич, где сочинение этого маньяка Хозера «Выглядеть моложе — жить дольше» стало, видимо, настольной книгой полковника.
Милош глубоко вздохнул, открыл очередную банку пива и взглянул на часы, в третий раз за несколько минут. Где она ходит? Она знает, что полковника на сутки вызвали в Вашингтон, так что у Милоша незапланированный выходной, а миссис Тауэрс навещает сестру в Филадельфии и не нуждается в услугах Людмилы.
Злость, подозрения, тревога — у него голова шла кругом от эмоций, полностью овладевших им, чувств, усиливавшихся с каждым днем с тех пор, как его жена вернулась с семейством Тауэрс в Нью-Йорк.
Он нервно мерил шагами две комнаты, отведенные им на половине прислуги в апартаментах на Парк-авеню. У Людмилы был странный голос, когда он позвонил ей чуть раньше днем из гаража, чтобы порадовать тем, что у него выдался дополнительный выходной. Он отнес это на счет ее недомогания накануне, да и утром она выглядела больной, когда он уходил в семь двадцать, чтобы вовремя забрать «кадиллак».
Он осушил еще одну банку пива. Если разлука заставляет людей острее чувствовать любовь и привязанность, то ему предстоит еще испытать это на себе, он пока ничего такого со стороны жены не видел. Из-за того, что полковник Тауэрс продвинул его по службе — теперь Милош был вице-президентом транспортного отдела и фактически отвечал за весь автомобильный парк, принадлежавший «Тауэрс фармасетикалз», — он не смог в этом году провести зиму в Палм-Бич, работая вместе с Людмилой на миссис Тауэрс. Однако разлука с женой не улучшила, как он надеялся, их отношений. Наоборот, стало еще хуже. Ее фригидность теперь полностью заморозила всякое проявление чувства, которое она когда-то, возможно, питала к нему.