Сириус Блэк.
Последний из живых Блэков по мужской линии. Официально изгой Рода. Ненавидящий свою темную семью, он сбежал из дома как раз в тот год, когда его начали бы обучать истинной Темной магии. Не магии убийств, пыток и боли, не всякой чернухе, уродующей душу, а той, настоящей, которая и дала Роду фамилию. Блэки всегда были ритуалистами и кровомагами. И знали суть истинного темного мага: сражаться только за себя и свою семью, наплевав на других. Семья дороже. Сириус, сам того не зная, следовал этим принципам, только его семья не была его семьей по крови. Его друзья, его брат и он сам - вот те, за кого сражался Сириус в последнюю войну. Всего меньше десяти человек. А он думал, что стал светлым магом. Но тьму из себя так просто не вытравишь… И вот теперь Вальпурга Блэк, точнее слепок ее сознания на картине, думала: что же делать, чтобы род Блэков не угас. Старший сын ее ненавидит, младший погиб, муж умер, не вынеся упадка рода и отказа Сириуса от обучения. Блэки всегда чтили свою семью. Но времена были смутные, поэтому никто из живых, кроме старого домовика, не знал, что гобелен висящий в особняке на Гриммо - всего лишь фальшивка для отвода глаз. Настоящий гобелен был скрыт в секретной комнате, и на нем не было НИ ОДНОГО выжженного пятна. Блэки своих не бросали. Поэтому каждый изгнанник имел, по крайней мере, собственный сейф в банке, а порой мог и претендовать на титул. Только вот оставшиеся в живых отверженные не знали этого. Знания были утеряны. Хотя, Сириуса и так признала магия Лордом Блэком, как последнего в Роду. Что ж, если когда-нибудь Сириус или его потомки будут готовы, портрет на площади Гриммо расскажет им истинную природу Рода Блэков и научит, как освоить истинную Темную Магию…
Глава 8. Древо магии.
Чувства возвращались рывками. Как будто кто-то включал их поочередно рубильником. Сначала вернулось осязание. Казалось, что к телу прикручены гири, таким тяжелым оно казалось. Затем в нос ударил запах лекарственных зелий. Потом включился звук. Шебуршание людей в больничной палате, тихие переговоры. И тут во всю громкость крик Алекса: «Рота, подъем!» Гарри аж подскочил. Наставник хмыкнул:
- Проснулся значит, что ж разбирайся с тем, что начудил, - и удалился.
- Директор, мадам Помфри, Гарри проснулся, - послышался голос крестного. Решив, что отпираться бесполезно, Гарри открыл глаза и сел на кровати. Пара мгновений, пока глаза привыкали к свету, и вот он уже видит окружающих его людей. Справа сидел профессор Снейп, слева стоял крестный, чуть поодаль отсыпался Ремус, а перед ним стояли директор и мадам Помфри.