Что-то перевернулось в его груди.
— Мэри… — Он привлек ее к себе и обнял, безмерно страдая от жалости и страха за нее. — Любимая, умоляю тебя. Пожалуйста… согласись остаться здесь, и ты будешь в безопасности. Со временем мы найдем какой-нибудь выход из этого положения. Всегда есть способ, если хочешь…
— Так ты любишь меня, Кристиан?
Он обхватил руками ее лицо:
— Я волнуюсь за тебя, Мэри. Ты знаешь, что ты для меня значишь.
Она чуть заметно покачала головой:
— Теперь это не имеет значения. Моя репутация уничтожена, я не та женщина, на которой мог бы жениться такой человек, как вы.
Кристиан схватил ее за руки:
— Это неправда. И Карлайл не отнял у вас то, что вы есть, — нежность и непорочность. Не говорите так.
Мэри с горечью взглянула на него:
— Вы самый сильный и самый отважный человек из всех, кого я знала, и я люблю вас всем сердцем. И если вы тоже любите меня, нет ничего, чего бы я ни сделала, чтобы мы смогли быть вместе.
— Мэри, помилосердствуйте. Я не такой человек, который влюбляется с легкостью. Мои чувства к вам глубоки и постоянны, но любовь? Я не знаю этого и не хочу лгать вам, пусть и невольно.
У нее перехватило дыхание. Новая волна слез покатилась по щекам.
— Именно за это я вас и люблю, Кристиан. И всегда буду любить.
Сердце у него сжалось.
— Не ходите, Мэри, пожалуйста.
— Я должна сделать это, милорд. Пожалуйста, не заставляйте меня страдать больше, чем сейчас.
Он тяжело вздохнул. Если бы он сказал, что любит ее, возможно, она осталась бы, постаралась найти способ быть вместе.
Если бы он любил ее.
Но любит ли он? Он еще никогда не любил женщину. И не знал, какие чувства он должен испытывать. Может быть, ему следовало солгать. Но Кристиан тут же отбросил эту мысль. Что бы ни случилось, он будет честен с Мэри.
Он провел ее к карете, помог устроиться на сиденье, сел напротив нее, приготовившись к долгой поездке в ее поместье в восточном Суссексе.
Он хотел появиться там до приезда герцога, чтобы все выглядело так, словно она все это время провела в своем доме. Кристиан намеревался сопровождать ее большую часть пути и проститься незадолго до приезда в дом.
От обуревавших его мыслей раскалывалась голова. Он поклялся себе, что поможет ей. Он должен найти способ сделать это.
Стояла темная ночь, только серебряное сияние луны заливало опустевшие лондонские улицы. Стук колес случайного экипажа, увозящего домой своих припозднившихся хозяев, даже не потревожил уханья совы, устроившей себе гнездо под крышей конюшни.
«Все кончено. Мечты и надежды всех этих долгих лет безжалостно разрушены». Он чувствовал невероятную усталость. Крушение надежд тяжким грузом легло ему на плечи. Джейсон почти физически ощущал, как вокруг него в тишине его спальни смыкаются стены невидимой темницы.