Поездка была не из увлекательных - унылый серо-жёлтый пейзаж вокруг, медленная скорость, да грохот ревущей техники. До вечера ещё болтали по дороге, о чём-то говорили, но после ужина, ради которого был сделан короткий привал всем личным составом конвоя, начало конкретно морить в сон.
Еда была, честно говоря, очень так себе. Есть такую можно либо с большой голодухи, либо если и так привык жрать всякую пакость. Хотя выглядел стандартный французский сухпаёк, который нам всем выдали, вполне симпатично. Консервы там всякие... Но по вкусу они были - то ли соевые, то ли вообще пластмассовые. Только вот всякие мелкие сладости типа чего-то вроде ирисок, горького шоколада и мармелада и порадовали...
Правда сладким пришлось делиться с Габри, которая моментально приняла сверхнаивный и супермилый вид, после чего все вокруг явно почувствовали себя жмотами и сволочами. Хотя и консервы итальянка слопала без особого недовольствия, я тоже, в принципе, решил, что раз съедобно - то это главное. А Мисато так вообще сказала "Какая вкуснятина! Хочу ещё" и не пошла требовать добавки только из-за внезапного приступа лени.
Подкрепились, двинулись дальше, даже несмотря на темноту. Французы просто поменяли водителей в машинах, и врубили фары на всём, что только можно. Особенно в этом плане отличился краулер, который заливал всё на полкилометра вокруг себя ярким светом мощных прожекторов. В темноте он казался самым натуральным кораблём пустыни, медленно и величественно плывущим среди песчаных волн...
Спал я плохо, потому что и так за последние дни почти опух от постоянной спячки. А вот Мисато и Габри дрыхли без задних ног, используя меня в качестве подушки, потому что я находился аккурат посередине заднего сиденья. Ситуация была, без сомнения, приятной любой половозрелой особи мужского пола, но с физической стороны дела кроме, гм, вполне понятных неудобств, я испытывал ещё и сдавливание с обеих сторон. Вдобавок ко всему, Кацураги умудрилась ещё и обслюнявить мне всё плечо, после чего я мстительно пообещал себе припомнить сей позорный факт нашему грозному майору.
Когда ночь начали сменять утренний сумерки, к грохоту обычной техники вновь присоединилось надрывное жужжание кружащих в небе вертолётов. Ночью они нас не сопровождали, хотя какие-то смутные тени в воздухе я и видел краем глаза. Но, наверное, это были какие-нибудь беспилотники...
Мисато по-прежнему спала, используя моё левое плечо в качестве подушки. Я ворчал и ёрзал, но попыток освободиться не делал. Ферраро уже проснулась, но была ещё слишком сонная и не слишком адекватная. По крайней мере лично мне зрелище заплетающей косу Габри казалось несколько странным... Её она, кстати, потом ещё и уложила на голове, после чего стала до неприличия похожа на Юлию Тимошенко с неизменным "калачом" на голове.