Гарри коротко кивнул и снова отвернулся к окну. Демиан растерялся, он не знал, что ещё сказать. Спрашивать брата о самочувствие было глупо, ясное дело, Гарри был далеко не в порядке.
- Гарри, ты не хочешь пойти в башню? Уже поздно, тебе нужно отдохнуть, - неловко спросил мальчик. Он надеялся, что если Гарри отдохнёт, ему будет немного легче говорить.
Гарри взглянул на дверь, а затем покачал головой.
- Мне просто нужно побыть одному. Я не хочу никуда идти.
Демиан понимающе кивнул. Если Гарри так решил, не стоило спорить.
- Хорошо, я ухожу. Если понадоблюсь, буду у себя в спальне, - произнёс мальчик. Он чувствовал себя беспомощным, потому что ничего больше не мог сделать для брата.
У двери он ещё раз взглянул на Гарри. Тот по-прежнему безучастно смотрел в окно.
Этой ночью Джеймс не сомкнул глаз. Когда Сириус ушёл, он отправился в башню Гриффиндора - предупредить Демиана, чтобы он пока не приставал к брату. Когда он уходил оттуда, ему стало по-настоящему страшно. Сегодня Гарри как никогда нужна была поддержка, а он накричал на него. Он обязан был помочь сыну, а вместо этого ещё больше его расстроил.
Джеймс опустился на кровать. За эту ночь он обдумал, наверное, тысячу способов вымолить у Гарри прощение.
Утром, Джеймс поднялся раньше всех. Он оделся и уже собрался бежать к Гарри, но Лили остановила его.
- Дай ему хотя бы выспаться! Ещё слишком рано, поговоришь с ним после завтрака.
Джеймс согласился и вместе с женой отправился в Большой зал. Но съесть он так ничего и не смог, чувство вины не давало ему покоя. Он то и дело поглядывал на двери, ожидая, что там вот-вот появится Гарри.
Рон, Гермиона Джинни и Демиан вошли в зал лишь под конец завтрака, но Гарри с ними не было. Гриффиндорцы уселись за стол и принялись за еду. Демиан мельком взглянул на отца, но тут же отвернулся.
Джеймс встал из-за стола и направился к сыну.
- Привет, Демиан, где Гарри? - поспешно спросил он.
- В спальне. Сказал, что не голоден и на завтрак не пойдёт, - ответил мальчик.
Джеймс не знал, как следует поступить. Идти к Гарри, или подождать, пока мальчик сам будет готов к разговору.
В конце концов, Джеймс всё же решил подняться к сыну. Он должен был извиниться. Ещё он хотел сказать Гарри, что сегодня он может не идти не уроки. Дамблдор дал ему выходной, узнав о случившемся.
Когда Джеймс вошёл в гриффиндорскую спальню, Гарри сидел на кровати и надевал мантию.
Услышав шаги, мальчик повернулся в сторону отца. Джеймс пытался сохранять спокойствие, но жестокие слова, которые он произнёс вчера вечером, снова и снова возвращались к нему и заставляли вздрагивать.