— А что же мне еще делать? Ты вечно занят своими делами, а у меня нет работы, вот я и занимаюсь домом.
Он присел на корточки рядом с ней:
— Вчера, Клементина…
— Понимаю, о чем ты говоришь, — перебила она. — Я перешла границы или что-то там еще. Больше это не повторится.
— Я не хотел, чтобы ты была на поединке вчера вечером, потому, что это жестокий спорт, а ты плохо переносишь жестокость.
Клементина хотела ответить: «Я не о матче, а о том, что произошло после него».
— И все же ты посадил меня рядом с рингом, — возразила она, глядя ему в глаза.
— Ты права, об этом я не подумал, но мне не хотелось терять тебя из виду.
— Ты не хотел терять меня из виду? — повторила она, стараясь понять смысл этих слов.
— Я считаю, что обязан заботиться о тебе.
Прошлой ночью она была готова поверить в это, но утром все ее надежды пошли прахом. Нет, Сергей совсем не собирался заботиться о ней. Не собирался любить ее. Он просто ее любовник, а она — большая девочка и может позаботиться о себе сама. Таковы законы мира. Мира, в котором жил Сергей.
— Ты мне не папа, Сергей. Ты мой… — Она замялась, подыскивая нужное слово.
— Твой папа живет в Женеве, — мягко сказал Сергей. — Ты с ним видишься?
Клементина всегда избегала разговоров о своих родителях, но теперь эта тема казалась ей намного безопаснее, чем вопрос о том, можно ли назвать Сергея ее бойфрендом.
— Нет, мы уже давно не видимся. Мы поссорились, когда мне было пятнадцать, и я больше не вернулась. Тогда со мной было тяжело.
— Зато теперь ты стала ласковой кошечкой.
Клементина слабо улыбнулась:
— Почему ты все время называешь меня кисой?
— Потому что ты сначала милая и игривая, а потом больно меня царапаешь.
Она помахала садовой тяпкой:
— Тогда будь осторожен — я вооружена и опасна.
— А чем занимается твоя мама?
— Она ведет утреннее телешоу в Мельбурне. Когда я была ребенком, ее либо не было дома, либо мы с ней ругались. Когда я родилась, маме и папе было по двадцать — из-за меня они и поженились. Им совсем не нужен был ребенок, и я росла с кучей нянек, а когда мне было десять, родители развелись. Но тогда-то и началась веселая жизнь — два раза в год я летала в Женеву.
— Веселая жизнь?
— Да, двадцать четыре часа на самолете, неделя у папы, а потом появлялась очередная папина подружка, и я тут же возвращалась в Мельбурн. Мои родители думают только о себе и о своей работе. Я уже давно решила, что, когда у меня родятся дети, я буду сидеть с ними дома.
— Ты хочешь детей?
— Когда-нибудь. А ты? — Клементина задала этот вопрос из чистого любопытства, не задумываясь о подтексте.