Еще Лере запомнилось, что отец был большой и очень сильный. Иногда, по просьбе гостей, они с отцом демонстрировали цирковой номер. Лопухин-старший клал на сиденье стула ладонь с растопыренными пальцами, Лера садился на нее (его маленькая попка легко умещалась на широкой отцовской ладони), и отец на вытянутой руке поднимал сына к потолку.
Когда Лера вспоминал свою мать, в памяти, прежде всего, возникали ее глаза и руки. Наверное, это происходило от того, что и те, и другие были добрые и ласковые. Каждый вечер перед сном мама приходила к Лере в комнату, садилась на край кровати и тихим голосом рассказывала какую-нибудь сказку или историю. Сказок и историй она знала огромное количество, и каждый раз, ложась в постель, Лера мучился вопросом: какую из них попросить маму рассказать в этот вечер.
Во время рассказа мама осторожно поглаживала Леру по спине, и от прикосновения ее руки мальчик чувствовал, как постепенно мышцы его тела расслабляются, веки тяжелеют, а сознание обволакивается вязкой, густой пеленой.
Жили Лопухины втроем в большой трехкомнатной квартире в четырехэтажном кирпичном доме. Названия улицы, где располагался дом, Лера не помнил, но, видимо, жили они в центре Ленинграда, поскольку недалеко находились Исаакиевский собор и Зимний Дворец.
Отец Леры работал директором крупного промышленного предприятия (какого именно мальчик не знал). Каждое утро под окнами их дома раздавался автомобильный гудок, означавший, что за папой приехала служебная машина. Отец целовал маму в щеку, ерошил Лере волосы на затылке, подхватывал портфель и выходил из дома. Возвращался он поздно вечером, часто, когда Лера уже спал.
Лерина мама преподавала на курсах словесность. Работала она по два-три часа в день, неполную неделю.
Днем к ним приходила Агрипина, еще не старая, но абсолютно седая женщина. Агрипина убирала квартиру, готовила еду и ходила в магазины за продуктами. Когда мамы не было дома, Агрипина, отправляясь в магазин, брала с собой Леру. Мальчику эти походы не нравились. Не потому, что он не любил ходить пешком или простаивать в очередях. Нет. Не нравилось ему бывать на людях с Агрипиной. Лера полагал, что все считали Агрипину его матерью и мальчику это было обидно. Лерина мама была красивой, а Агрипинино лицо бог создавал, явно находясь в скверном расположении духа. Мама Агрипину жалела и говорила, что она очень несчастна.
Два раза на Лериной памяти они всей семьей ездили в Крым. Последнюю из этих поездок Лера запомнил очень хорошо, поскольку, во-первых, ему тогда уже исполнилось семь лет, а, во-вторых, состоялась она в августе, незадолго до папиного ареста.