Теперь все стало ясным. При увеличении скорости хода ракетоносца, она отбрасывалась встречным потоком воды и била по корпусу.
Оскальзываясь резиновой рукавицей и чертыхаясь, помощник долго возился с клиновидным запором, наконец, вернул на место и застопорил. Затем, с трудом отдышавшись, нащупал рукой металлический карабин на брасе и трижды постучал им в прочный корпус лодки. Потом все повторилось в обратном порядке, с той лишь разницей, что сил у Лобанова почти не осталось, и он едва передвигался. Наконец долгожданный мостик и капитан-лейтенант с трудом втиснулся в люк.
Все это время, в прочном корпусе лодки, в режиме полной тишины, подводники напряженно вслушивались в забортные звуки. Они знали о том смертельном риске, которому подвергался их товарищ, и переживали за него. И три глухих удара в корпус, зафиксированные вахтенными, воспринялись каждым, как личная победа. Многие с облегчением вздохнули, некоторые улыбнулись, а самые молодые с тревогой пялились в подволок.
Как только ноги помощника показались из люка, его подхватили сильные руки и бережно спустили на палубу. Затем, отстегнув карабины, с капитан-лейтенанта сняли громоздкий дыхательный аппарат, расшнуровав аппендикс, стащили гидрокостюм и усадили в одно из кресел.
- Ну, как, Михаил Иванович? - наклонился к нему Морев. - Ты в порядке?
- Да, - кивнул головой бледный помощник, - вполне.
- И что выяснил наверху?
- Как мы и думали, отдраился один из швартовых люков в корме. Я все привел в исходное.
- Молодец, - положил Морев руку на плечо помощника. - А теперь иди к себе в каюту и хорошенько отдохни.
Проводив взглядом исчезающую на трапе плечистую фигуру, Морев обернулся к вахтенному офицеру и приказал дать отбой тревоги.
- Отбой боевой тревоги! Вахте заступить по походному! - весело рявкнул тот в "каштан".
- Да, неважный я психолог, - подумал Морев, усаживаясь в кресло.
До этого случая он сильно сомневался в способностях Лобунова к принятию самостоятельных решений в боевой обстановке. Помощник служил в экипаже третий месяц и на берегу себя особо ничем не проявлял, внешне безразлично исполняя свои рутинные обязанности. Теперь же командир увидел его совсем другими глазами и был рад этому. Для подплава, такой офицер на лодке, на вес золота.
А Лобунов в это время, приняв горячий душ и выпив в кают-компании пару стаканов чая, мирно спал в своей каюте. Ему снилось море...
Через неделю, оставив позади значительную часть Атлантики, ракетоносец подходил к экватору.