Но, не разговаривать с ней? Не слушать то, что она говорит?
Несколько минут, Дани ковырялась в тарелке с запеченными морскими гребешками, прежде чем встала и понесла свою тарелку на кухню. Ей нужно что-то делать, как-то занять свои руки и мысли. Она увидела раковину и сразу же начала перемывать все кастрюли и сковородки после еды. Маркейл вытирала посуду, а Кара убирала ее. Очень скоро все было вымыто, но Даниэль не хотела уходить. Она нашла другие предметы, которые нужно помыть, а остальные убеждали ее пойти в большой зал вместе с ними. Руки Даниэль стали сморщенными, когда она, домыв последнюю тарелку, поставила ее сушиться. Потом она начала протирать все, что намыла. Все еще не в настроении уходить, она оставила посуду в покое. Только тогда Дани прислонилась к мойке спиной и закрыла глаза. Ей предстоит провести еще одну ночь в одиночестве. Это не должно было ее волновать, после стольких лет одиночества, но, так или иначе, ее это волновало. Из-за Йена.
Они, возможно, оказались в центре самой опасной ситуации, которую только можно представить, но она чувствовала себя живой. Впервые в жизни она почувствовала, что живет, а не просто существует.
И тот, кто разбудил ее, тот, кто показал ей страсть, радость и экстаз был Йен.
Йен.
Может, он и не хочет, чтобы она была рядом с ним, но она нужна ему. Ей нужно увидеть его, услышать его. Даниэль вышла из кухни и направилась прямо к двери в подземелье. Разговоры в зале стихли, но ее никто не остановил. На этот раз, когда она шла вниз по лестнице, она не боялась.
Она подошла к камере Йена и, заглянув внутрь, обнаружила его лежащим на спине, раскинувшим руки в стороны. Это выглядело так, словно он рухнул без сознания.
— Йен? — позвала Даниэль, садясь на корточки. — Йен, ты слышишь меня?
Она протянула руку сквозь решетку, чтобы прикоснуться к нему. Она затаила дыхание и постаралась просунуть плечо сквозь прутья, чтобы дотянуться. Даниэль вздохнула и попыталась снова, перевернувшись на бок. На этот раз, кончиком пальца она смогла дотянуться до его рубашки, но не более. Она поднялась и позвала его снова.
— Йен. Давай. Поговори со мной. Скажи мне, что ты в порядке.
Он застонал.
Даниэль схватилась за решетку и поднялась с колен.
— Йен?
— Даниэль?
Она улыбнулась и крепче сжала решетку.
— Это я. Открой глаза. Позволь посмотреть на тебя.
Он перевернулся на бок лицом к ней и открыл глаза. Ее сердце замерло, когда он посмотрел на нее своими глазами цвета хереса, прежде чем поднялся на колени и отполз в угол, где она нашла его ранее.
— Что случилось? — спросила она.