— Ты хочешь использовать меня в качестве живого щита? — спросила она.
Его губы дернулись в улыбке, но она тут же исчезла.
Софи не могла не восхититься великолепием отеля. Резная деревянная дверь вела во внутренний двор, окруженный со всех сторон белой стеной. В голубоватом сумраке она казалась сделанной из сахара. Вдоль двора тянулся прямоугольный бассейн, а за ним виднелась глубокая арка. От расставленных на одинаковом расстоянии свечей на поверхность воды падали золотистые лучики.
Нельзя представить более резкий контраст с шумом и хаосом ночного базара.
Из арки вышла женщина редкой красоты:
— Добро пожаловать в «Дар Румана».
Софи казалось, что они попали в мир «Тысячи и одной ночи». Она не удивилась бы, если бы вдруг с неба спустился джинн на ковре-самолете.
— Я Кит Фицрой. Для меня забронирован номер. Моя жена плохо себя чувствует. Если можно, проводите нас сразу в номер. Потом я оформлю все как положено.
— Конечно.
Софи прикусила губу, чтобы не засмеяться.
Они прошли за женщиной в холл, где она сняла с крючка над столом большой серебряный ключ, потом поднялись по лестнице и оказались в длинном коридоре. Маленькие свечки под стеклянными колпачками освещали пол, отбрасывали тени на стены.
Откуда у теней столько эротики?
— Вот ваша комната. — Черноволосая красавица отперла дверь и почтительно отступила. — Меня зовут Малика. Могу я что-нибудь сделать для вас?
— Большое спасибо, — быстро сказал Кит, — но больше ничего не нужно.
— Может быть, чай с мятой для вашей жены, если она больна?
— О, спасибо, — простонала Софи. — Со мной все будет хорошо. Мне просто надо лечь.
Малика ушла, тихонько закрыв дверь.
В ту же секунду Кит издал животный рык, а Софи повернулась к нему. Их губы соединились, тела прижались друг к другу, а руки судорожно занялись избавлением их от одежды.
— Мне просто нужно лечь, — выдохнула Софи, когда их губы на миг оторвались друг от друга, и Кит сорвал с нее блузку.
— Сюда, — сказал он и повел Софи к украшенным серебром двойным дверям, за которыми виднелась кровать с белыми простынями и многочисленными подушками.
На полпути она сняла бюстгальтер, и Кит опять обнял ее и поцеловал. Его руки ласкали ее обнаженную спину, губы спустились вниз по груди к розовому соску.
Софи издала болезненный стон. Кит почувствовал, как ее тело выгибается, открываясь его ласкам.
Прошло всего несколько часов с тех пор, как они занимались любовью, но он ощущал столь острую потребность вновь слиться с Софи, словно голодал год. Кит кормил ее на базаре, наблюдал ее чувственный танец, и все это возбудило его до такой степени, что теперь он желал одного — обладать ею.