— Я… Нет, я не напряжена.
— Ангел мой, ты напряжена. Я чувствую. Поскольку видеть тебя я не могу, мне приходится сосредотачиваться на всем остальном. — Герцог провел руками по плечам Энн. — Они сжаты от напряжения. — Потом коснулся ее затылка. — Твои мышцы натянуты как струны.
— Просто я боюсь потерять равновесие на качелях, вот и все.
Девону хотелось верить, что все дело только в этом, хотелось развеять страхи Сэриз, подвести к кульминации. Он обожал слушать ее нарастающий крик, когда она взлетала к вершине экстаза. Он решил вернуть ей каждое мгновение жаркой страсти, которое она подарила ему.
— Держись за меня, — хрипло сказал он, — давай покачаемся.
Девон мягко оттолкнулся, и они скользнули назад. Энн вскрикнула. Качели двинулись вперед, и плоть Девона глубоко проникла в ее тело. Черт, его мозг охватил несказанный блаженный восторг. Но она по-прежнему была натянута как струна.
— Расслабься, Сэриз. Давай, ангел мой. Получай удовольствие. — До него вдруг стало смутно доходить, что свои мольбы к ней он произносил вслух.
Энн застонала. Стон был темным, как шоколад, глубоким, как его проникающие движения, хриплым, как его собственный голос в моменты страсти.
— О-о! Ах! — вскрикивала она при каждом взлете качелей.
Но теперь Девон услышал это. В ее голосе звучали искусственные нотки. Она застонала, и ее голос понизился до страстного урчания, которое гарантировало, что мужчина сойдет с ума.
— Больше не могу! — выдохнула Энн. — О-о, ваша светлость!
Но, даже издавая эти страстные звуки, она по-прежнему лежала на нем доской. Она визжала от удовольствия, но чувствовала ли это удовольствие на самом деле? Девон понял, что его возбуждение пошло на спад. Он сосредоточился на Сэриз, на каждом хриплом звуке, который она издавала, на каждом прерывистом вздохе. Он протиснул руку между их телами и коснулся ее плоти. Там даже не скопилось влаги. А ведь это должно было произойти, если она испытывала экстаз. Неужели весь этот шум она изображала даже в том случае, если ей не нравилось? Неужели устраивала ему спектакль?
— Ангел мой, тебе понравилось? — поинтересовался Девон, хотя даже не знал, хочет ли получить ответ на свой вопрос.
Но потом понял, не важно, что она скажет. Занятие любовью не должно сводиться только к его удовольствию. Ему хотелось, чтобы она тоже получала его. Ему претила мысль, что она просто механически участвовала в процессе, испытывая неудобство и страх.
— Все хорошо, Сэриз? Я был на высоте? — Черт, неужели она так сильно боится его?
— Ваша светлость, вы превосходны. Конечно, все хорошо. Вы доставили мне наслаждение много раз.