— Шеннон, — проговорил Блейк таким голосом, которым обычно разговаривают с ребенком, — реклама, как и радио, не имеет ничего общего с реальностью. Она рассчитана на восприятие, а то, как ты ощущаешь себя лично, не имеет ни к одному, ни к другому никакого отношения.
И тут уже наступал черед Шеннон отвечать Блейку ледяным молчанием.
— Ну почему бы тебе просто не расслабиться и не предоставить мне самому решать, как тебе выглядеть, — говорил он покровительственно.
— Потому что это не я. Не могу же я притворяться роковой женщиной, когда я совсем другая. Вы пытаетесь в корне поменять стиль передачи. Я не могу так работать!
— Да нет же, — просто стонал Блейк в телефонную трубку от раздражения. — Ты можешь! Это называется игра. Слышала когда-нибудь об этом? Это то, чем занимаются опытные профессионалы всякий раз, когда они оказываются перед микрофоном.
Как обычно, хорошие мысли по поводу того, как можно было бы достойно ответить ему, приходили к Шеннон только тогда, когда в них уже не было никакого проку. Блейк был высокомерным, властным диктатором, теперь ей это стало ясно. Конечно, кроме этого он был еще неотразимым и высокообразованным, а в придачу таким сексуальным, что не описать словами.
Проклятое черное бархатное платье уже висело у нее в шкафу, как постоянное напоминание о схватке, в которой Шеннон одержала победу и… поражение.
Заняв выгодное для наблюдения место в темном углу фотостудии, Блейк Рамзи смотрел, как происходят съемки.
В центре студии, застыв, сидела Шеннон Смит с безупречным макияжем на лице, ожидая, когда ей скажут что наконец можно дышать.
— Ну вот и все, теперь ты можешь дышать, Шеннон. Гример, сделайте так, чтобы нос не блестел. Этот яркий свет убивает меня.
Шеннон жадно вдохнула воздух и увидела уже спускающихся к ней двух ассистентов, ответственных за макияж, отчего ей стало вдруг смешно.
— О! Неужели я и вправду могу дышать, Роджер, как это мило с твоей стороны. А скажи, пожалуйста, не был ли ты немножечко садистом перед тем, как стать фотографом? Ну, конечно, был! Это и стало предпосылкой к выбору твоей будущей профессии.
Блейк усмехнулся, услышав, как Шеннон подтрунивает над фотографом.
Было видно, что вся команда, и мужчины и женщины, обожала Шеннон. В ней был необъяснимый магнетизм, но все же, несмотря на кажущуюся открытость и жизнерадостность, она была очень замкнутой. Во время своего пребывания в Нью-Йорке он много думал о ней, пытаясь разгадать, что эта девушка собой представляет. Удивительно, но она никак не выходила у него из головы. Как-то ночью, ворочаясь в постели, Блейк понял, что невыносимо хотел бы обладать ею, после чего пришел к выводу, что девушка просто заинтриговала его.