– Если мирским способом, то через магнит, а если нормально, то подходишь к стогу, кланяешься и просишь: «Иголка Ивановна, барыня-государыня, сделай милость…»
– Понятно. А если, Дусь, это не простая иголка, а сложная?
– Если это аргумент или артефакт, уговоры не помогут. Придется вручную весь стог ковырять! Она же на магнит не пойдет, наверное?
– Не пойдет. А представь, что в стогу мирские есть. И их беспокоить не нужно. Тогда как?
– Стог – это ведь моя квартира, правда? А что тогда иголка? А по-нормальному нельзя было? Вы бы сказали: «Дуся, у тебя дома аргумент лежит. Выглядит так-то. Отдай нам его, пожалуй…» Ой, так Фонька мне тогда… Это он что, тоже в сговоре?
– В рабочей группе, Дусь, – кивнул Савва Севастьянович. – Так же как Ростик, Турбина Колпакова и еще одна твоя знакомая…
– И давно вы работаете?
– С января. Надо было и вас не задеть, и вещицу не вспугнуть. Дуся, а если про иголки наши вспомнить, то сама подумай, кто их учуять может лучше, чем магнит?
– Крылатки, ко́ты, железные феликсы. Ну морские мыши, – передергиваюсь я.
– Зная, как ты мышей боишься, мы с ними экспериментировать не стали. Феликсы в городе больше пары часов не могут.
– То есть вам надо было, чтобы сюда зверь пришел и аргумент унюхал, да? Ну пустили бы крылатку. У вас же Цирля дома живет…
– Цирля такой работой не занимается. Свободная кошавка… Ну а тайно ко́та в квартиру привести – это, как ты понимаешь, задача нереальная. И, пока мы варианты крутили, твой Артем сам этого зверя пригласил. Даже деньги за визит заплатить пытался.
– Кому, ко́ту?
– Нет, Мальцеву, заводчику. Он, кстати, работал почти вслепую. Я его слегка попросил за Аней приглядеть, – Старый замолкает. Прислушивается к чему-то. Явно не к бурчанию в собственном животе. Потом говорит непонятное: – Давит, а давно должно было выветриться.
– Это вы о чем?
– Об аргументе. Вы его из квартиры вынесли, а след никак не проходит, – отозвался Савва Севастьянович.
– А почему Темка с ними добровольно уехал? Вы мне не говорили, а ему говорили?
– Ему Фонька с Ростей наплели десять бочек арестантов. Одно вправду объяснили: если ко́т унюхает что ненормальное, надо это аккуратно передать нашим сотрудникам.
– Но почему он, не я?
– Дусь, если ребенок маленький в бумажки любит играть, а ему кто-нибудь купюру подсунет, он поймет, что это купюра? Для него это бумажка, с красивыми картинками. А вот если первокласснику, допустим, к картинкам денежку подкинуть, он, естественно, помчится ее тратить. На ерунду.
– То есть Темка младенец, а я – первоклассница? – По расстановке сил так оно и есть. Районная Смотровая и ученик мирского происхождения. Справедливо, но обидно. – С чего вы решили, что я эту куклу буду использовать?