Пройдя по длинному висячему мосту, я вышел на влажный луг. Раньше тут было обширное поле, почти каждый год засеиваемое табаком. На пустых участках вручную сажали каждый росточек, и поливали, и поливали, таская воду большими ведрами. А когда табак вырастал, то было раздолье для детских игр. Мы играли тут в разведчиков и партизан, и просто ловили друг друга. Так продолжалось до самой поздней осени, когда вырубленный табак вешали на сушку под навесом на другом берегу. А теперь просто луг с короткой высохшей травкой. Обходя обширные лужи, оставшиеся после весеннего половодья, я скоро дошел до узкой полоски невысокого ольшаника на самом краю леса.
Лес! Как хорошо в лесу! Я помню вот эту просеку с детства. Она хоть и заросла молодняком, но еще видна в толще деревьев.
Темный, угрюмый лес молчал, и как будто замер в молчаливой стойке. Но уже чувствовалось дыхание весны, и свежий весенний ветер игриво шевелил, качал верхушки высоко поднявшихся среди белых берез и зелено-ствольных прямых осин стройных сосен. Казалось, что деревья еще не проснулись ото сна. Но дыхание весны чувствовалось и здесь. Весело журчал ручеек по просеке, обходя низенькие березки и сосенки. Лишь местами среди густых зарослей мелколесья виднелись потемневшие пятна снега, спрятавшихся от жарких лучей солнца, да белели в ямах быстро осевшие кучи, изредка мелькая среди деревьев и кустов. Местами на поляночках, на бугорках среди деревьев, в наиболее прогревшихся местах сквозь прошлогоднюю выцветшую листву пробились на свет первые весенние цветы. На темных ветках белых берез гирляндами свисали уже набухшие и готовые проклюнуться почки. Что тут говорить? Весна идет, весна идет!
Я еще с детства любил подолгу бродить по лесу, где всегда веяло небесным спокойствием и тишиной. Чистейший весенний воздух, вливаясь в легкие, придавал новые силы, помогая не чувствовать усталости и оставаться как и прежде свежим и спокойным. Снималась, исчезала любая боль как под чудодейственной рукой сказочного волшебника. На душе становилось легко и радостно.
Найдя подходящую березу, прямо на окраине леса, я топором сделал неглубокий надрез в шершавой коре и подставил снизу котелок.
- Прости меня, милая березка. Я только чуть-чуть, немного попробую твоей волшебной водички, - пришлось извиниться мне перед лесной красавицей, пока немножко голой.
Светлый сок сразу начал сочиться откуда-то из глубины, затем маленьким ручейком потек вниз по коре, словно слезы с девичьих глаз. Как я залпом выпил свежий сладковатый напиток, так сразу откуда-то появилась бодрость, сила. Давно же не пил ничего такого!