Полицай совершенно обалдел:
— Да за что ж ты меня так? Да я ж не виноват... Не
[54]
стрелял никого... Что ты, Адам? Брат! Что ты?.. Ко мне правда капитан пришел... Вот и оружие его. Я из стога взял, где он спрятал. Возьми. Я — никому... И капитана я устрою, богом клянусь!
Адам Лагун понял, что его однофамилец не врет, а просто очумел, и довел разговор до конца:
— Не суй мне пистолет. Мы таких сволочей, как ты, нашей правдой одной — и то убьем... А если к тебе верно капитан пришел — ступай, устрой его. И помни — головой ответишь, паразит, если продашь!
Полицай ушел на гнущихся ногах. Вернулся к Каплуну, спросил, за кого его выдать, запряг лошадь и потрусил к солтысу.
А Адам Лагун немедленно побежал в свинарник, куда опять ушел капитан Каплун.
Незнакомца Лагун нашел на кухне свинарника. Чернобородый человек с карими выпуклыми глазами и толстым коротким носом сидел на корточках возле печки и доставал из золы печеную картошку. Рядом с ним сидели двое таких же оборванных...
Адам Лагун узнал Каплуна по полушубку.
Полагая, что здесь все свои, Адам Лагун с порога рявкнул:
— Кто из вас капитан?!
Чернобородый, мигнув, поднялся с корточек, приблизился к Лагуну и больно наступил ему на ногу.
Это окончательно разъярило Адама Лагуна, и без того негодовавшего на неосторожного капитана, который выложил свои карты полицаю.
— Ты чего мне ноги давишь?! Боишься? Ты бы себя боялся! Открыл тайну предателю, полицейскому, моему однофамильцу, и себя и меня погубил, а теперь на ноги наступаешь?
— Выйдем, — оглядываясь, сказал Каплун. — Выйдем.
Он был потрясен — это бросалось в глаза, но все же теснил Адама Лагуна к двери.
На улице Каплун быстро сказал:
— Я промахнулся, прости!.. Но и эти двое, в кухне, не мои. Я не знаю этих людей. Потому и предупреждал — молчи.
— Но... Полицай сказал — вас трое.
— Своих я отправил в соседние деревни. Это — чужие.
— Ах черт!
[55]
— Что делать, товарищ Лагун? Видимо, обоим уходить надо отсюда... Жалко только твою семью...
— А свою что не жалеешь?
— Моя семья пропала без вести. Теперь жалей не жалей...
Лагун подумал, оглянулся. Никого.
— Если полицай не продал — время еще есть. Давай этих двух, на кухне, проверим...
Лагун и Каплун вернулись на кухню. Двое оборванных оказались красноармейцами, пробиравшимися в дальние деревни. Хотели там пересидеть зиму.
Лагун почувствовал, что люди это растерянные, робкие. Он посоветовал им уходить как можно быстрее, припугнув солтысом.
Оба бывших красноармейца тут же схватились и побежали кустами к лесу.
— А мы? — спросил Каплун. — Что же мы?
— Подождем. Немцы вон той дорогой приедут, если полицай предал. Увидим. Тогда — в ту сторону, на кладбище, и в лес. А если полицай не предал, устроит тебя, как обещал, встретимся вечером у меня на квартире...