— Я преклоняюсь передъ вами и восхищаюсь великимъ вашимъ изобрѣтеніемъ! — отвѣчалъ Арсенъ Мареттъ. — He позже, какъ черезъ четыре дня, — тотчасъ-же пo возобновлевіи парламентской сессіи, — я внесу законопроектъ о національпомъ и патріотическомъ лекарствѣ!.. Отчего, однако, здѣсь такой странный запахъ?
— Я передамъ вамъ набросокъ законопроекта… Да, вы правы, запахъ дѣйствительно очень странный!.. Сюдьфатенъ!.. Боже мой, что вы надѣлали!!!.. Вѣдь вы сдвинули съ мѣста какую нибудь изъ соединительныхъ трубокъ. Тамъ гдѣ-то оказалась течь! Приведите-же скорѣе все въ порядокъ!
— Гдѣ это оказалась течь? — спросилъ Арсенъ Мареттъ.
— Тамъ, съ правой стороны, — въ резервуарѣ сгущенныхъ міазмовъ для боевого медицинскаго корпуса… Я говорилъ уже вамъ, что у меня имѣется еще проектъ радикальной реформы военнаго вѣдомства!
— Чортъ-бы побралъ всѣ ваши сгущенные міазмы! — простоналъ депутатъ, опрокидывая стулья, чтобы скорѣе добраться до дверей. — Подайте мнѣ воздушный кабріолетъ!.. Извините, меня ждутъ дома!.. Я чувствую себя не совсѣмъ здоровымъ!..
Сюльфатенъ и Филоксенъ Лоррисъ бросились къ аппарату розыскивать обнаружившуюся тамъ течь. Филоксену Лоррису вскорѣ удалось ее найти. Трубка, которую Сюльфатенъ по разсѣянности сдвинулъ немного съ мѣста, пропускала сквозь обнаружившуюся скважину легкую струю міазмовъ, сгущенныхъ въ парообразную форму. Филоксенъ Лоррисъ и Сюльфатенъ до такой степени перепугались, что у нихъ на лбу выступилъ холодный потъ. Поврежденіе аппарата оказалось, однако, совершенно ничтожнымъ и почти незамѣтнымъ, такъ что его удалось тотчасъ-же исправить. Это было во всякомъ случаѣ большимъ счастьемъ. Еслибъ промедлили еще нѣсколько минутъ, то роковая разсѣянность Сюльфатена повлекла-бы за собой самыя бѣдственныя послѣдствія.
Испуганный видъ Арсена Маретта, пытавшагося пробраться сквозь толпу въ сѣни, гдѣ находились подъемныя платформы, встревожилъ гостей до того, что пришлось прервать исполнявшуюся телефоноскопомъ музывальную пьесу. Изъ числа болѣе серьезныхъ особъ, не интересовавшихся музыкой, многія, съ дѣвицами Бардо и Купаръ во главѣ, бросились отыскивать хозяина дома, чтобы узнать отъ него причину такого казуса.
— Что съ вами, почтеннѣйшій профессоръ? — спросила дѣвица Бардо, считавшаяся однимъ изъ наиболѣе блистательныхъ свѣтилъ парижской медицины. — Вы какъ-будто не совсѣмъ здоровы?.. Какой здѣсь у васъ странный запахъ!..
— Успокойтесь, опасность теперь миновала, но голова у меня дѣйствительно кружится. Главное, не разсказывайте никому про несчастную случайность!.. Пусть всѣ какъ можно скорѣе ложатся въ постель… Это будетъ всего благонадежнѣе!