– А как у живущих на вилле обстоит дело с алиби на тот вечер? – спросил Лев. – Вы проверяли?
– А как же, проверял. Твердое, почти стопроцентное алиби имеется только у троих. Повар Алексей Петриченко в девять часов убрался у себя на кухне, после чего вместе с телохранителем Сергеем Жилкиным сел смотреть бокс по телевизору. Однако Жилкин смотрел передачу не до конца – как показал повар, после десяти он ушел спать, и, начиная с этого времени, его никто не видел. А вот Петриченко видели: как показала Татьяна Осипова (эта самая модель, любовница Кривулина), она в двенадцать проходила мимо и видела, как повар сидел перед телевизором. И в это же время, но в другом помещении, в дежурке, телевизор смотрели егерь Эльдар Муртазин и охранник Борис Глушаков. Оба утверждают, что не могли оторваться от ящика, пока какое-то там шоу не кончилось.
– И когда же это увлекательное зрелище завершилось?
– В 23.15.
– А когда наступила смерть?
– Самуил Аронович говорит, примерно в половине двенадцатого. Но не позже двенадцати.
– Ну да, ведь в 12.20 уже вернулся Кривулин и обнаружил труп… – вспомнил Гуров. – Выходит, что теоретически и телохранитель, и повар, и егерь могли совершить убийство. Телохранителя, когда он ушел спать, никто не видел. У егеря и охранника алиби тоже не стопроцентное. Если после окончания шоу один из них быстро поднялся в кабинет и накинул на шею секретаря веревку, его мог никто не заметить.
– Как-то маловероятно, – покачал головой Синичкин. – Ведь на вилле было очень тихо. Если бы убийца быстро вошел, Тишкин его и увидел, и услышал бы. И вряд ли дал бы ему возможность подобраться сзади.
– Но существует еще один вариант, – сказал Гуров. – Повар и егерь были в сговоре и вовсе не смотрели никакое шоу. Тогда они могли заранее проникнуть в кабинет и убить секретаря.
– И правда! – воскликнул капитан. – Об этом я как-то не подумал… Да, а вот и морг, мы пришли.
Дежурный у входа приветствовал Синичкина как старого знакомого. В сопровождении служителя морга они спустились по лестнице, капитан открыл тяжелую дверь, и на Гурова пахнуло холодом и сладковатым трупным запахом, который не мог истребить даже запах карболки. Синичкин подвел его к носилкам, на которых лежало покрытое простыней тело. Служитель снял простыню, и Гуров увидел убитого. Как всегда бывает при удушении, лицо погибшего было сильно искажено и выглядело ужасно. Однако Льва интересовало не лицо, а шея. Он внимательно оглядел багровую полосу, оставленную веревкой, затем стал осматривать руки. Дойдя до левой руки, достал лупу, а затем, попросив у служителя пинцет, извлек из-под ногтя среднего пальца крохотную белую нитку. Бережно положил ее в пластиковый пакет и передал Синичкину: