Подруга повесила трубку и обернулась, заранее надев на лицо соответствующее выражение – понимания, сочувствия, мужества.
– Что? – сощурилась Ника.
– Авария. Они были на большой скорости. Мне очень жаль. По крайней мере, он не мучился, – уже от себя добавила Лида, вспомнив эту фразу откуда-то.
– Спасибо, – кивнула Ника, уронив лицо в ладони. – Спасибо за все.
– Не за что.
– Мне надо выпить, – глухо пробормотала Ника. – Марин, принесешь мне из кухни бутылку бренди?
– Конечно, – кивнула Марина и выполнила эту уместную, в общем-то, просьбу. Она и сама была не прочь выпить.
– Ты останешься на ночь? – спросила Лида у Маринки.
– Не знаю. А ты справишься сама? Ника же никакая, – спросила Марина, посмотрев на Нику. Та сидела в простыне, держа в руках бутылку бренди. Марина вздохнула и подумала, что, пожалуй, надо все-таки остаться. Нехорошо будет уехать, хотя, признаться, от всего происшедшего Марина внезапно почувствовала себя ужасно усталой. Ей хотелось забраться под одеяло, позвонить Саше, услышать его спокойный, рассудительный голос, услышать, что Степанова, конечно, жаль, но он сам виноват, доигрался. Никин муж часто выпивал и нередко ездил пьяным. Это не было событием из ряда вон. Потому что какой же пьяный не любит быстрой езды! Да еще на хорошем представительском BMW. Доигрался.
– Поезжай, – отмахнулась Лида. – Мы справимся.
– Не уверена, – замотала головой Марина, хотя уехать хотелось страшно. Она не хотела себе признаваться, но уже вообще жалела, что приехала. Выходные насмарку.
– Давай езжай домой. Ты тут ни при чем. Я сейчас все равно буду Пашку ждать, нам надо будет похороны организовывать. Мне от этого же все равно не отвертеться. А Нику я сейчас спать уложу.
– Ладно, я остаюсь, – решилась Марина. – Мы же не чужие люди.
– Да уж, – горько усмехнулась Лида. Как же Маринке хочется быть тут своей. А тут даже ее бывший муж Саша не свой. И слава богу, и не нужно это ему. Тут все были одним миром мазаны, не лучшим миром. А Маринка просто крутится, чтобы Сашку вернуть. Ну, если ей охота – пожалуйста. Будь Лидка на ее месте, она бы уехала. Ни Степанов, ни его жена ей даром не нужны. Но Павел был правой степановской рукой, заместителем или, вернее, подельником. Уже много лет он был мозговым центром сложного и разветвленного древа степановского бизнеса – части крупного рейдерского бизнеса, о котором Лида знала мало, а больше знать и не хотела. Лучше меньше, да лучше. Но раз Степанов умер, они с Пашей тут по локти завязнут, по-любому.
– Мне ее уложить? – с готовностью спросила Марина.