Джек позвонил около десяти — по дороге из аэропорта — и сказал, что будет к одиннадцати, если не попадет в пробку. Я залегла в ванну — в надежде, что горячая вода и ароматические соли приведут мои нервы в порядок. Однако, лежа без дела среди упоительного аромата лаванды, я не могла не ворочать в голове мрачных мыслей.
Вытираясь, я рассмотрела себя в зеркале. Ну и видок! Лицо напряжено, глаза очумелые, а правое веко ритмично дергается — только тика мне не хватало!
Недавно в «Глоссе» напечатали статью «Десять признаков стресса». Сегодня я была живой иллюстрацией всех десяти признаков, и лишь нехватка времени не позволяла найти одиннадцатый и двенадцатый.
Как и положено по науке, мое либидо тоже сдохло. Обычно к вечеру пятницы я вся горю перед приездом Джека — и мы кидаемся в постель, как только за ним закрывается входная дверь. Иногда нам так не терпится, что раздеваться и ложиться — слишком долго. Тогда мы занимаемся сексом на полу в гостиной, полураздетые. Но сегодня мне так же хотелось кувыркаться в постели, как вручную стирать джинсы.
К тому времени, когда Джек позвонил в дверь, я была уже в розовых спортивных брюках и тенниске и приветствовала его, собрав в кулак последние крохи своей энергии и бодрости. Он выглядел, как всегда, потрясающе. Высокий, русоволосый, спортивная фигура, выразительное лицо, в котором «целое большe слагаемых» — чудесные голубые глаза, полные, хорошо очерченные губы, прямой нос. Черты лица самые обыкновенные, а вместе получается нечто бесконечно обаятельное.
На Джеке были застегнутое до самой верхней пуговицы верблюжье пальто и элегантный шарф, и он выглядел как огурчик, невзирая на перелет и дорогу из аэропорта в Нью-Йорк.
— Надеюсь, ты не против, что я все вещи привез с собой, — сказал он. — Если завозить к себе, я бы появился у тебя не раньше полуночи.
— Конечно, не против, — сказала я, навесив на лицо самую широкую улыбку.
— А, розовые штанцы, — приглядевшись, удивился Джек. — Ничего, пикантно.
Он обнял меня и поцеловал сначала легко и нежно, потом более страстно, все больше и больше заводясь. Я на поцелуй отвечала, но механически, без вдохновения и с тоскливой мыслью — старайся не старайся, а Джек все равно почувствует, что я сегодня какая-то не такая.
И он, конечно, почувствовал.
— Все еще переживаешь по поводу всех этих событий? — спросил он, расстроенно отступая от меня на шаг.
— Да. Плюс сегодня еще кое-что случилось.
— Ладно, рассказывай.
Я ему все выложила прямо в прихожей, стоя. Джек выслушал внимательно и молча. Где-то в середине моего рассказала он размотал шарф, снял пальто и пиджак и повесил все на антикварную вешалку, подаренную моей матерью.