Позвонив в дверь, я ожидала, что откроет служанка. Но открыла, судя по всему, сама хозяйка, высокая ухоженная блондинка. На вид старше сорока. Светло-коричневые брючки, такого же цвета свитер с закрытым горлом. На шее шарфик, сколотый булавкой с крупным бриллиантом, который весело посверкивал на зимнем солнце.
— Да-а? — протянула она вполне дружелюбно.
— Миссис Славин? Разрешите представиться: Бейли Уэггинс. Знаю, это прозвучит странно, но я приехала за помощью именно к вам. Я была подружкой невесты на свадьбе Пейтон и Дэвида. К настоящему моменту умерли три подружки невесты. И я изо всех сил пытаюсь выяснить, что же происходит. А к вам нагрянула в надежде получить какую-нибудь наводящую информацию.
Секунду-другую Мэнди молча изучала мое лицо. Ее светло-голубые глаза слегка слезились от резкого ветра.
— Ладно, не стану вас морозить, проходите в дом, — наконец сказала она и распахнула передо мной дверь. — Можете называть меня Мэнди.
В доме меня объяло уютное тепло.
— Я правильно расслышала — Бейли Уэггинс? Журналистка Бейли Уэггинс?
— Да, вы угадали. Весьма польщена.
— Я читала несколько ваших историй — в «Глоссе». Довольно занимательно.
— Спасибо за комплимент, — сказала я.
Насчет степени своей знаменитости я никогда не обольщалась.
Интересно, Мэнди действительно моя случайная поклонница, или она в какой-то момент просто сочла нужным навести справки обо мне?
— Впрочем, вашу прозу лучше не читать на ночь, — с улыбкой добавила Мэнди. — Говорю из собственного горького опыта. Давайте пройдем в гостиную.
Идя по дому, я не ощущала страха. До сих пор бывшая миссис Славин вела себя как дружелюбно настроенная светская дама, которая способна любого собеседника очаровать. А по пути в гостиную я окончательно успокоилась, заметив на веранде парня в бежевой униформе и зеленом фартуке — он что-то делал с яблочно-зелеными цветами в огромной вазе.
Гостиная впечатляла. Высотой в два этажа, белые стены и занавески, два светло-бежевых дивана — и вспышки влажно-синего на этом нейтральном фоне: подушки на диванах, кресла, китайские напольные вазы. Синие тона царили и на огромном ковре над аркой входа в столовую.
Картина на стене возле камина манерой напоминала работы Пикассо.
Да, Дэвид при разводе явно не обделил свою бывшую.
И если Мэнди действительно таила злость против Дэвида, то вряд ли причиной был материальный вопрос.
— У вас так чудесно, — совершенно искренне выдохнула я.
— А, немножко Калифорнии в Гринвиче, — сказала Мэнди. — Я родилась и выросла в Лос-Анджелесе, Калифорнией больна на всю жизнь. Поэтому решила для себя: если не могу вернуться туда, организую себе Калифорнию тут.