— Доехать‑то сможешь сам? — осведомился Ганя, когда Иваныч начал уже забираться в кабину.
— Конечно, я и не в такие переделки попадал. Всякое бывало. — Он замер на подножке, как будто ожидая чего‑то еще.
Но друзья промолчали.
Он залез к себе, закрыл дверь, завел двигатель. Фура взревела, как танк.
Муконин с Ганей снова переглянулись и пошли к «семерке». Надо было еще быстренько убрать следы крови. Да и труп выволочь в лесок.
Время поджимало.
До въезда в Челябинск оставалось буквально километров пять, когда их на посту тормознул полосатой палочкой человек в форме. Форма была синей, с лунными кольцами на брюках и рукавах, какую носили до Русской Хиросимы гибэдэдэшники. Только на погонах ни лычек, ни звездочек. Зато имелось на каждом по двуглавому орлу, золотящемуся на неожиданно выглянувшем солнце. За спиной у инспектора висел пресловутый автомат Калашникова.
Остановив машину, Костя приоткрыл окно и высунул чип–мандат. Постовой посмотрел на Муконина взглядом вышедшего из клетки тигра, глянул на мандат и ровным голосом произнес:
— Из машины выходим.
Костя смерил его спокойным взглядом. Типичный гибэдэдэшник путинско–медведевских времен. Упитанный мужчина со скуластым смугловатым лицом, с глазами чуть навыкате, имеющими стандартный набор виньеток–выражений.
— Ты что, не прочитал? — беззлобно сказал Костя. — И почему чип не просканировал?
— Здесь я буду вопросы задавать. Из машины выходим, — повторил экс–гаишник.
Костя посмотрел на Ганю. Тот многозначительно вытянул губы. Они медленно, словно нехотя, вылезли из автомобиля.
— Багажник открой, — скомандовал постовой.
Ганя подошел к нему вплотную. Они оказались одинакового роста, и даже одежда оказалась похожей. На Гане были голубовато–серая ветровка и джинсы. Принижало Костиного товарища лишь отсутствие автомата за плечами и полосатой палочки.
— Послушай, добрый человек, — доверительным тоном заговорил он (типа, мы с тобой одной крови — старый прием опытного водилы). — Ты президента Уральской Независимой Республики знаешь?
— Ну, допустим, — хмыкнул «добрый человек», поигрывая палочкой.
— Так вот, мы выполняем его непосредственное задание.
— А мне по фигу, — заявил постовой. — Здесь вам не Ебург. У нас тут свои президенты. Багажник открой.
И он двинулся к водительской двери. «Заладил, как робот, — плюнул в сердцах Костя. — Не успев оформиться, республика уже трещит по швам». Муконин предусмотрительно опередил инспектора, окунулся в кабину и вытащил ключ из замка зажигания.
— Ладно, Костик, открой ему багажник, — дружелюбно сказал Ганя.