Глава 16. Копы вне закона
Изумленная Сандра обернулась.
Столик, за которым она сидела всего минуту назад, унесло в глубь кафе потоком огня и стекол, а лежавшая на нем белоснежная скатерть сгорела в одно мгновение, словно ее бросили в топку мартеновской печи.
Ноги не слушались, но девушка, превозмогая слабость, побежала к крыльцу здания, в которое поочередно вошли сначала русский, а потом так понравившийся ей толстяк со своим напарником.
Вокруг выли сирены, к пожару на улице Парадиз мчались брандмейстеры и, верно, полиция.
Сандра посмотрела на три машины, стоявшие перед входом. Она посмотрела с жалостью и страхом. Если лимузин Мартынова хуже выглядеть не стал, то похороненные под обломками оба джипа представляли собой унылое зрелище.
«Он спросил, что сейчас будет делать Мартенсон, — пронеслось в голове девушки. — Больше таких вопросов он, наверное, задавать не станет… Выживи, а?..» — и ей самой до конца не было понятно, в чей адрес она обращается.
Бежать по лестницам на тридцатый этаж занятие само по себе утомительное, бежать же по задымленным лестницам — невыносимое.
Четыре года тренировок в спортивных залах ФБР создали неплохую базу для подобных восхождений, но ей ни разу еще не приходилось тренироваться в таких условиях.
Сандра преодолевала этаж за этажом, стремясь увидеть кого-то из тех, кто стал ей за эти дни и часы близок и понятен. Увидев перед глазами табличку «25 Level» она вдруг сломалась и заплакала. И теперь каждый шаг ей приходилось делать, борясь не только с дымом, но и с собой.
На площадке 29-го этажа она увидела детективов. Спутник Чески стоял на коленях перед напарником и требовал, чтобы тот ожил…
Безумными глазами она посмотрела вверх, и всюду, куда достигал ее взгляд, она видела трупы…
Револьверы полицейских лежали с вывернутыми барабанами, в них зияли пробоинами пустые гильзы, рядом с напарником толстяка валялся автомат, из которого тот, верно, и вел последний бой.
Три, пять, шесть, семь… Семь тел, среди которых чернокожих было не меньше половины, свисали с лестничных перил, лежали вниз головой на ступенях, смотрели на нее пустыми глазами…
— Господи Боже… — прошептала она, обессиленно падая рядом с молодым полицейским на колени.
— Он прикрыл меня, — повторял и повторял МакКуин. — В меня стреляли, а он в последний момент меня прикрыл… Он поступил как напарник… Меньше года до пенсии, а он меня прикрыл…
Лицо Сандры снова исказилось страданием. Тот, кто ей нравился, умер. Кого она боготворила как мужчину, умер, верно, дважды.
— Зачем все это… — прошептала она и склонилась лицом к своим коленям.