— Как чем? Самоусовершенствованием. Танцами можно или художественной гимнастикой, домоводством, хоровым пением… Только от политики подальше. Шевцов там такой есть, студент, что ли. Может, слыхали?
— Слыхал немного. А как, по-вашему, он пользуется влиянием на молодежь?
— Влияет на тех, у кого в голове неразбериха. Храните, говорит, в чистоте свою беспартийность. Что же нам, от большевиков, от Ленина храниться?
В глазах человека, сидевшего за столом, мелькнула искра веселого смеха.
— Нет, этого я вам, разумеется, советовать не стану. Но как вы думаете быть с организацией «Труд и свет»?
— Что думаем о ней, мы в резолюции написали. А больше и думать нечего. У нас с ней дел нет, хлопнули дверью и ушли. Теперь уж туда ни ногой.
— Так, значит, и ни ногой?
Человек, сидевший за столом, повернулся к Скоринко всем корпусом и оглядел его быстрым внимательным взглядом:
— Вы хлопнули дверью, а другие туда ходят?
— Только не из нашего района.
— Из вашего или из других, но ходят. Так ведь? Значит, соглашатели и либералы имеют возможность влиять на рабочую молодежь. Вы ушли, и думаете, что поступили архиреволюционно. А на деле вы просто-напросто уступили противнику поле боя. Добровольно, без сопротивления. Революционно же было бы противостоять влиянию буржуазных прихвостней на молодежь. И не только противостоять, но и, конечно, наступать на них. Всеми силами наступать! Бороться за молодежь, показывать ей, что Шевцовы говорят на чуждом ей языке, вырывать ее из-под влияния соглашателей и либералов.
Он снова улыбнулся, как бы ободряя смущенного собеседника:
— Я не хочу вам навязывать никаких готовых рецептов. Молодежи нужна самостоятельность. Знаете, нередко бывает, что люди пожилые, старые не умеют подойти как следует к молодежи, которая по необходимости вынуждена приближаться к социализму не тем путем, не в той обстановке, как ее отцы. Организационной самостоятельности молодежи боятся оппортунисты. А мы за нее стоим безусловно. Без полной самостоятельности молодежь не сможет ни выработать из себя хороших социалистов, ни подготовиться к тому, чтобы вести социализм вперед.
В комнату вошла женщина в синем халате и остановилась возле дверей.
— Извините. Еще одну минуту, — сказал ей человек, сидящий за столом. — Обещаю, что не задержу вас.
Он провел рукой по влажному газетному листу и снова повернулся к Скоринко:
— Мы за полную самостоятельность организаций молодежи, но и за полную свободу критики их ошибок. А в данном случае, на мой взгляд, совершена явная ошибка. Подумайте об этом. А за критику не взыщите…