Они вышли в коридор. Опять было многолюдно в маленьком деревянном домике у Нарвских ворот. Двух недель не прошло с тех пор, как тут заседал съезд партии. Теперь снова собирались делегаты — на этот раз совсем молодые, веселые и шумные. Вчера большевистская газета «Пролетарий» поместила извещение о том, что «18 августа в 8 часов вечера открытие конференции всех петроградских организаций рабочей молодежи по вопросу об объединении в одну организацию». И вот теперь уже оставалось недолю до назначенного часа. В небольшом зале, уставленном скамейками, была толчея. Среди темных пиджаков и рабочих курток, как цветы, мелькали ситцевые платья девушек. Все были веселы, по-праздничному возбуждены. Группа выборжцев ожесточенно спорила с Эдуардом Леске — высоким суховатым парнем. Представитель Всерайонного совета, он был одним из организаторов конференции.
— Что значит — много нас пришло? У нас и молодежи много в Союзе, шесть тысяч, — наседали выборжцы. — По какой норме выбирали? По своей. А у вас какая норма?
Разбирались долго. Выборжцев пришло действительно очень много, и не потому только, что их организация была самой многочисленной. Они и норму представительства приняли для себя самую большую. Но единую норму организаторы конференции не устанавливали, районы были вольны сами определять ее. Может быть, Дрязгов и впрямь придумал воспользоваться этим. У него был опыт в таких делах. Они с Шевцовым не сложили оружие, еще надеялись возродить свой «Труд и свет». Конечно, им были нужны единомышленники, они искали их в выборгской организации, которую считали своей. Но это был ошибочный расчет.
За несколько дней до конференции в Зимнем саду завода «Рено» собрались представители всех молодежных фабрично-заводских коллективов Выборгской стороны. Дрязгов пришел с заготовленной речью. Вместе с Шевцовым они тщательно обсудили все доводы. Доказать им хотелось лишь одно: рабочей молодежи нужен «Труд и свет», с его «культурной» программой, а не социалистический союз, который поведет ее к политической борьбе.
Речь была подготовлена по всем правилам, а как ее приняли? Кричали, свистели, не дали договорить до конца. Один Цепков еще пытался поддержать Дрязгова, — он был членом исполкома «Труда и света», но и Цепкова слушали не лучше. А Павел Бурмистров, тоже исполкомовец и недавний анархист, этот шумный парень, бывало, с гордостью заявлявший, что он «против всех и против всего», даже он поддерживал Социалистический Союз. Поражение оказалось полным. Если Дрязгов и добился, что из района делегировали больше ребят, это всё равно ему и Шевцову ничего не дало. Ребята шли за большевиками, да за кем и могла еще идти молодежь Выборгской стороны?