— Я рад, что тебе этого хотелось. — Майкл встал, обошел вокруг стола и остановился за стулом Марсель. Он положил руки на плечи жены. Сквозь тонкую кожу Марсель проступали косточки ключиц. Так не похоже на пышные плечи Ханны. Но тоже очень трогательно, женственно. Майкл наклонился так, что щека его касалась теперь макушки Марсель.
— А как насчет меня? — спросил он.
Марсель стало вдруг немного смешно, но она постаралась скрыть улыбку. Горечь, с которой были связаны для нее до сих пор воспоминания о Майкле, потихоньку начинала испаряться.
— Тебя я тоже хотела видеть.
— Я рад этому, — тихо произнес Майкл.
Марсель выскользнула из-под рук мужа, встала и повернулась к нему лицом. Она чуть подалась вперед и уткнулась ему в плечо.
Это не было примирением, Марсель прекрасно это понимала. Это даже близко не стояло к примирению. Просто жест понимания и доверия.
Следующий день был теплым и ясным, как будто погода приветствовала приезд Марсель.
Рэнсомы и Фросты пришли в восторг, когда, зайдя утром к Уикхемам, увидели Марсель.
— Нам тебя не хватало, — от имени всех четверых сообщил ей Эндрю Фрост.
Все три семейства отправились на пляж и расположились среди других пар со своими шезлонгами, большими зонтами от солнца и разнообразным спортивным снаряжением. Марсель сидела в шезлонге и глядела, как дети плещутся в море. Хелен Рэнсом спала в коляске, прикрытая от солнца белой ажурной накидкой. Марсель снова одолевали воспоминания. Она чувствовала, что ничего в ее жизни не закончилось с уходом Майкла. Все еще будет.
— Как дела? — Вики и Дженис улучили минутку, чтобы поговорить с Марсель наедине.
— Ну что я сейчас могу сказать, — искренне ответила им Марсель. — Не знаю. — Она посмотрела на Майкла, который вместе с Тоби Фростом пускал игрушечную лодку на волнах прибоя. Издалека длинноногий Майкл был похож на аиста. Ее первая вспышка обиды на мужа уже прошла. На смену ей пришло примирение и терпимость, которые появились, словно новая кожа под струпьями.
Ночью они лежали рядом, иногда касаясь друг друга, но не делая попыток перейти еще существующую невидимую грань. Марсель прислушивалась к ровному и глубокому дыханию Майкла. Она чувствовала себя усталой, но ощущение близости казалось ей таким естественным и, более того, драгоценным — вот так лежать рядом с мужем, смотреть на него спящего и прислушиваться к шелесту волн, доносящемуся с моря.
А назавтра был еще один прекрасный день на берегу. Умиротворенность взрослых отражалась и на детях. Они без ссор и размолвок играли все вместе, только Джонатан и Дейзи время от времени подбегали к Марсель, чтобы убедиться, что их мама никуда не делась, что она по-прежнему здесь, с ними со всеми.